Чисто шведские убийства. Отпуск в раю

— Вы не видели, по какому телефону он говорил? — спросил Винстон.

— В смысле?

— Какой был телефон. Смартфон или маленький кнопочный?

Хассе задумался.

— Помню, что я его почти не видел. У Фредрика руки большие… были. Так что, наверное, не смартфон.

Выйдя из барака, Винстон и Эспинг спустились на берег, где Винстон обнаружил отпечатки шин.

— Итак. Мы знаем, что в воскресенье Фредрик Урдаль явился сюда на машине сразу после обеда, — начал Винстон. — Зачем?

— Ему нужны были деньги на дорогу до Таиланда, — ответила Эспинг. — Он знал, что платы лежат в бараке, что они дорогие и что проект без них не обойдется.

— Но почему он приехал именно в воскресенье? Он ведь мог стащить платы когда угодно. И сам устанавливал сигнализацию.

Эспинг поразмыслила.

— Сигнализация сработала в субботу вечером, помните? Может быть, тогда Фредрик и пытался проникнуть в барак, но ему пришлось сдать назад, когда завыла сигнализация. Джесси велела перекрыть ему доступ к кодам, и он не смог отключить сигнализацию. Но Фредрик знал, что сигнализация установлена одним большим блоком. И если отключить ее на вилле, то…

— В бараке она тоже отключится, — кивнул Винстон. — В воскресенье несколько просмотров, сигнализация отключена, все заняты только виллой. Так что Фредрику только оставалось отпереть дверь барака. Если Хассе сменил коды, а замок оставил, то Фредрик вполне мог придержать ключи.

— Это легко проверить. — И Эспинг позвенела связкой ключей Урдаля.

Они быстро вернулись к бараку, и третий ключ легко вошел в замочную скважину.

— Отлично! — сказал Винстон. — Тогда, думаю, мы можем придерживаться следующей версии: Фредрик наведался сюда и, воспользовавшись тем, что сигнализация отключена, украл материнские платы. Эта версия соответствует указанному Хассе временному промежутку. Он говорил, что на прошлой неделе платы еще были в офисе, а в понедельник уже исчезли.

Эспинг задумчиво покусала губу.

— Значит, Фредрик проникает в барак. Потом видит что-то, что связано с убийством Джесси. Он собирается покинуть Швецию, и ему нужны все деньги, до которых он может дотянуться. Именно поэтому он приобретает предоплаченный телефон и шантажирует убийцу, что стоит ему жизни.

— Верно, — кивнул Винстон. — Но что именно увидел Фредрик Урдаль? Точнее — кого?

Глава 34

Винстон с бутылкой пива в руке сидел в шезлонге на террасе Бэккастюган. Часы показывали начало восьмого, до заката оставалась еще пара часов, но в зарослях у ручья уже пел соловей. Даже такому горожанину до мозга костей, каким был Винстон, приходилось признать, что все это очень недурно.

Винстон хотел позвонить Аманде, позвать ее в кино, но попал на Кристину.

— У Аманды завтра конкур, она готовится. Будет выступать на новой лошади.

— Конкур?

— Да, в Боррбю. Мы о этом говорили на пляже.

— Да, конечно. — Винстон, к своему стыду, успел забыть о состязаниях. — Во сколько начинается?

— А ты что, собрался приехать? Ты же при каждом удобном случае распространяешься, как конный спорт опасен для жизни. Так что я тебя и не зову.

— Разумеется, я собирался приехать. — Винстон изобразил возмущение.

Потом Кристина пригласила его еще поиграть в карты с ней и какими-то приятелями Поппе.

— Тебе полезно будет для разнообразия посмотреть на людей, которых не подозревают в убийстве. «Килле» — новая страсть Поппе, немного похоже на бридж. Ты быстро выучишь правила.

Винстон вежливо отклонил предложение. По его мнению, карточные игры были ничем не лучше пения хором и танцев под ручку. Именно поэтому сейчас он сидел здесь, в саду Бэккастюгана, с бутылкой холодного пива в руке и книжкой на коленях.

Винстону, как и раньше, было сложно сосредоточиться. Ему представлялся мертвый Фредрик Урдаль. Каким образом убийце удалось подтащить этого крепко сложенного мужчину к стене, сунуть его руку в щиток и поднять рубильник? Провернуть такое было бы не то что нелегко — почти невозможно. Может, Эспинг права и действовал не один человек?

Тихий стук в дверь заставил Винстона встать с шезлонга.

Он надеялся, что Аманда все же решила заехать к нему, но, когда он открыл, на пороге стояла Юнна Остерман.

— Здравствуйте! — улыбнулась она. — Не помешаю?

— Нет, что вы. Я просто сидел, читал.

— Простите, что так запросто постучалась, но я все равно здесь по делам. Брала интервью для воскресного приложения. Один житель Стокгольма собирается открыть керамическую мастерскую, кто бы мог подумать! В Эстерлене явно не хватает кособоких кружек.

— В моей коллекции как раз есть несколько экземпляров. В основном с гусями, если вам вдруг нужно. — Винстон кивнул в сторону кухни.

— Здорово! — Юнна заразительно рассмеялась.

— Откуда вы узнали, где я живу?

— Ну, у меня свои источники. Глубоко осведомленные о вашей жилищной ситуации.

Она снова рассмеялась, а потом сказала:

— Так или иначе, но я решила заехать к вам, завезти послания Николовиуса, как обещала. И старые, и то, что мы так и не опубликовали.

И Юнна протянула Винстону пластиковую папку, в которой лежала стопка печатных листов.

— Вот спасибо, — сказал Винстон.