Что было, что будет, чем сердце успокоится

Во взгляде моего брата, обращённого на отца, пылало что-то такое многоликое, разноцветное, тут было и смятение, и удивление, и благодарность и что-то ещё, чему мне даже трудно было подобрать определение. И только в этот момент, кляня себя за былую бездумность, я поняла, как же переживали за меня мои родные! Как страдали они, узнав о страшной катастрофе, в которую меня угораздило попасть, как мучились они от отчаяния, видя неподдающуюся прочтению память, как печалились от невозможности помочь! Мне, которая так нуждалась в помощи, эти два сильных мужчины не способны были её дать! И какой надеждой и радостью теперь, когда всё стало так хорошо, зажглись их лица и сердца! Да, эту минуту я запомню на всю жизнь! Я расскажу о ней своим детям, я возьму с них решительное обещание – до самого конца верить и надеяться на счастье! Не опускать руки, даже если эти руки скованы бессилием и самым безысходным отчаянием! Верить всей душой, верить, несмотря ни на что!

– Папа, Роберт! – я схватила обоих за руки. – Пусть моя память пока не подчиняется мне, но мне так хорошо от того, что вы со мною рядом! Я сейчас, в эту самую минуту, поняла, как же мне повезло, что у меня есть вы, такие сильные, такие добрые, такие родные мои мужчины! Я обещаю вам, что никогда больше, никогда не причиню вам страдание! Умру, но не причиню!

– Вот глупышка!

Расчувствовавшись, папа прижал мою голову к своей груди, обняв другой рукой Роберта. Брат обхватил меня за плечи, и я затихла, млея от ни с чем не сравнимого покоя. Я верила – мрачная полоса моей жизни прервалась, уступив место другой, светлой, радостной и лучезарной! Теперь всё будет по-другому, я знаю. Месяцы отчаянной грусти закончились!

Сколько бы ещё длилась наша идиллия, не берусь утверждать, но разомкнули руки мы в ту минуту, когда в дверь, стряхивая с себя снежные хлопья – ура, на улице пошёл снег! – вошёл Юлиан. Я находилась сейчас в таком состоянии, что даже приход этого человека не смог меня расстроить. Но кинуться ему навстречу всё же не смогла, просто улыбнулась и бросила краткий взгляд на брата. Мне показалось, что появление Юлиана не слишком-то его обрадовало, но тень сожаления промелькнула по лицу брата так быстро, что я поспешила уверить себя в том, что мне показалось.

– А вот и наш доктор! – воскликнул отец, радостно взмахнув руками. – Представляешь, Юлиан, Роберт приехал! Свалился, как снег на голову, доставив всем нам безмерное удовольствие!

– Это потрясающая новость! – губы Юлиана сложились в улыбку и он, сделав несколько шагов вперёд, вяло потряс руку моему брату. – Присоединяюсь к радости твоих родственников, Роберт! Неожиданный, но весьма приятный сюрприз! Как тебе показалась твоя сестра? Не правда ли, наши дела пошли на поправку?

Доктор улыбнулся мне. Я поняла, что не принять сейчас его в нашу солнечную компанию – просто бесчувственно с моей стороны.

– Юлиан Павлович – мой спаситель, Роберт! – проникновенным голосом сказала я. – Если бы не он…

Тут голос мой дрогнул, и Юлиан ласково погладил меня по плечу.

– Ну что ты, Геля, как же могло быть иначе? Разве мог я бросить в беде свою невесту?

– А… – начал было Роберт, но отец очень мягко, но решительно его перебил.

– Сынок, мы ещё успеем обо всём наговориться, а теперь, друзья мои, надо бы дать мальчику с дороги отдохнуть! Всё-таки восемь часов в воздухе – не шутки! Юлиан, проходи ко мне в кабинет, а ты, принцесса, марш в свою комнату – тебе тоже отдых не помешает!

– Но папа! – я вцепилась в руку Роберта.

– Ангелина, твой брат теперь от тебя никуда не денется! – строго произнёс отец. – А вот твой уставший вид мне совсем не нравится.

– Да, Геля, – поддакнул Юлиан. – Поддерживаю твоего отца как врач. Ты ещё не настолько окрепла, чтобы весь день проводить на ногах! Хоть полчаса, но полежать нужно. Я к тебе чуть попозже загляну.

– Хорошо, Юлиан Павлович, – выдохнула я. – Хотя честное слово – я себя прекрасно чувствую! Чудесно просто!

– Об этом может судить только лечащий доктор! – резко произнёс Юлиан, сдвинув брови. – Уж меня-то не пытайся обмануть! Или ты думаешь, что это серое лицо и заострившийся нос – признак прекрасного состояния? Краше в гроб кладут! Сама до комнаты дойдёшь или помочь?

– Дойду! – вспыхнула я. – Зачем вы так, Юлиан Павлович??

И, не оглядываясь, я бросилась к лестнице, изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Ещё пять минут назад я была самым счастливым человеком на свете, и вот всё изменилось буквально в мгновение! Обида толкала меня в спину, лицо горело, мне хотелось поскорее скрыться от глаз людей, спрятаться туда, где меня никто не найдёт.

– Стой, Роберт! – донеслось до меня сзади, и я припустила дальше ещё быстрее.

Видеть сейчас сочувствующие глаза своего брата было выше моих сил. Слава богу, догоняющих шагов за собой я так и не услышала и, добежав до собственной комнаты, с треском захлопнула за собой дверь и рухнула на кровать. Слёзы, уже ничем не сдерживаемые, брызнули тут же, и я отдалась им, всхлипывая и жалея себя изо всех сил.

Глава 16