Что нас не убивает

Впрочем, удивляться не стоило. Система умела проворачивать и не такие трюки, и эти внешние ребята недалеко от нее ушли. Или, напротив, уже очень далеко.

Вот это вот расстояние мне и предстояло выяснить.

Я пошел дальше и очень скоро добрался до источника света, которым оказался воткнутый в стену факел. Факел тоже выглядел очень аутентично и даже слегка коптил, отчего мое ощущения, что я нахожусь не на космическом корабле чужих, а прохожу очередной системный данж, только усилилось.

Поскольку коридор и не думал заканчиваться, я вытащил факел из крепления (сам не знаю, зачем. наверное, потому что мог, и потому что зажатая в руке палка, хоть и не особо увесистая, в любом случае придавала мне уверенности, вот такой вот атавизм) и пошел дальше.

Так сказать, в недра.

Впрочем, особо углубиться у меня не получилось. Коридор совершил поворот, за которым обнаружилась тесная монашеская келья. ну, в смысле, там была кровать, какая-то пародия на шкаф, грубый деревянный стол и два неудобных даже на вид стула. Вся эта красота освещалась еще двумя чадящими факелами.

Вот как раз тот уровень технологий, который ожидаешь от расы, способ сокрушить Систему…

Понятно, что здесь все не то, чем кажется. Но зачем?

На одном из стульев сидел человек. Не совсем, конечно, человек, но что-то на него очень похожее. Оно было довольно массивным, и это все, что о нем можно было сказать, поскольку свободного покроя ряса и падающий на лицо глубокий капюшон не позволяли мне рассмотреть прочие подробности.

— Слишком атмосферно, — сказал я. — Слишком театрально. Не верю.

Человек поднял руку и откинул капюшон с лица.

И даже сейчас я не особенно удивился, потому что у него было лицо Виталика.

Глава 10

— Неправильный выбор, бро, — сказал я.

Это в любом случае был неправильный Виталик, не тот, которым он стал сейчас. Передо мной сидел элитный зомби вариант Виталика, обильно бородатый, с пузом и длинными нечесанными волосами. Тот самый вариант, с которым мы вместе долгое время шлялись по пыльным дорогам игровых миров.

Как же давно это было…

— Странно, — сказал он. — По моей информации, именно этот образ должен вызывать у тебя наиболее положительный эмоциональный отклик.

— Отклик вызывает не образ, а человек, который за ним стоит, — объяснил я. — А ты — не он.

— А так лучше? — он мгновенно, без всякого перехода, превратился в Морриган. Момент трансформации был настолько краток, что я его даже не заметил. Словно я моргнул, и вот она уже стоит передо мной с таким видом, как будто всегда тут была.

Со всеми ее соблазнительными выпуклостями и изгибами.

— Это, видимо, второй по значимости? — уточнил я. — По твоей информации?

— А разве не так?

— Ты можешь выглядеть, как хочешь, — равнодушно сказал я. — Мне все равно.

— Я не хочу доставлять тебе дискомфорта, — сказал он.

— Тогда выбери что-нибудь нейтральное, — сказал я, и он превратился в Магистра. — Еще более нейтральное. И, желательно, незнакомое.

— Я подумал, что уже известные тебе образы помогут нам создать атмосферу доверия, — сказал он.

Черты его лица расплылись и оно из хорошо знакомой рожи Магистра превратилось в что-то наподобие “а я его где-то видел, но не помню, где и при каких обстоятельствах”. Такой, знаете ли, один из толпы.

Фигуру он тоже немного подкорректировал, а одежду превратил в серый деловой костюм.

— Хорошо, я уже понял, что ты — великий метаморф и любой доппельгангер умрет от зависти, увидев твои способности в деле, — сказал я. — Но к чему этот спектакль? И зачем эти декорации?

— Я просто пытался создать знакомую тебе атмосферу.

Одновременно намекая, что по сравнению с ними мы живем в Средневековье? Но я вроде бы на космическом корабле сюда прилетел, а тут подземелья, факелы и монашеские кельи. Не перебор ли?

Или они настолько далеко ушли, что для него уже нет разницы между скаутом Архитекторов и темным монастырским коридоров, освещенным лишь факелами?

— Зачем?

— Чтобы облегчить нам взаимопонимание, — сказал он.

— Я — человек достаточно широких взглядов, — заявил я. — И могу постараться найти взаимопонимание и без таких дешевых фокусов.

— В таком случае, приношу тебе мои извинения, — сказал он. — Зачем ты прилетел?

— Для переговоров? — предположил я.

Он неумело улыбнулся.

Это выглядело так, словно он точно знал, что именно он хочет изобразить, но не знал, как это сделать. Так что он просто нарисовал улыбку на своем лице.

— Я достаточно информирован, — сказал он. — В тех местах, откуда ты прибыл, ты известен, как Бог Кровавого Воздаяния. Кто уполномочил тебя вести переговоры?

— Я сам себя уполномочил, — сказал я. — А что касается того, в каком качестве я известен… К чему нам следовать этим шаблонам?

— Но эти шаблоны не возникают на пустом месте, — сказал он. — Вы сами их создаете. И разве этот шаблон не описывает твою поведенческую модель?

— Во всем виновата череда нелепых случайностей, — сказал я.

— Или твое неумение идти на компромиссы.

— Вот уж неправда, — сказал я. — Я умею идти на компромиссы. И вообще, если ты собираешься выставить мне счет за этот сеанс психоанализа, то учти, я ничего платить не буду.