Что охотится в тени

Фэллон тоже прикрылась плащом, как и я, и мы выглядели почти одинаково, хотя у нее не было метки фейри, которую надо было прятать.

На мгновение в выражении лица Имельды что-то мелькнуло, и я уже не в первый раз задалась вопросом, что же случилось с остальными Лунными Ведьмами. Она была единственной, которую я увидела в Сопротивлении за проведенное там время. Но я знала, что большая часть этого клана перешла за сторону Завесы, которую они же и создали.

– Я именно там, где мне всегда суждено было быть, – просто ответила она.

Октавиан раздраженно хмыкнул и снова повернулся туда, где со скучающим выражением лица стоял Калдрис.

– Мы можем продолжить наше путешествие, Октавиан? Ты уже наверняка увидел все, что надо, и понимаешь, как мы сильно стремимся вернуться в Альвхейм, – сказала моя половина, тщательно подобрав слова, чтобы избежать откровенной лжи.

– Так где же тогда наша драгоценная принцесса? – спросил Октавиан, оглядывая нас.

Он протянул руку и сдернул капюшон с головы Фэллон, открыв ее лицо. Она медленно подняла глаза от земли и встретилась с ним взглядом. У меня перехватило дыхание, когда я почувствовала намерение, скрытое за ее смелостью. Фэллон была вполне способна съежиться до минимума – слиться с фоном и почти исчезнуть в толпе. За то короткое время, что мы провели вместе, я видела, что она часто использует эти навыки. Как будто умела ускользнуть и скрыться среди теней.

Она бросила ему вызов, потому что хотела и потому что знала, что я не смогу долго оставаться маленькой. Я не хотела, чтобы меня загнали в угол и оставили там чахнуть навечно. И чем дольше мы будем находиться в компании Октавиана, тем больше я буду привлекать к себе его внимание. Достаточно ляпнуть что-нибудь не то, чтобы обратить на себя его пристальный взгляд.

Если бы и она, и Имельда бросили ему вызов, мне было бы легче слиться с ними.

Черт. И зачем я только дала эту клятву?

– Одна из этих двух, – сказал Калдрис, нетерпеливо махнув рукой в нашу сторону, где мы с Фэллон стояли по бокам от Имельды. – Ведьма точно не знает, поэтому я захватил обеих. Одобряешь? Мне бы хотелось, чтобы посыльный Маб оценил мои усилия.

Октавиан оторвал взгляд от вызывающего взгляда Фэллон, отступил в сторону и осторожно прошел мимо Имельды, не касаясь ее. Он протянул обе руки, стянув капюшон с моей головы, и я подняла глаза, чтобы посмотреть на него так же, как Фэллон.

Он внимательно изучал меня, и его зеленые глаза, напоминавшие цвет листвы, перед тем как она начнет желтеть, блуждали у меня по лицу. Он поднял руку и взял меня за подбородок, чтобы приподнять его выше, а потом еще раз взглянул на Фэллон.

– Они могут быть сестрами, – сказал он, скривив губы, как будто его очень не устраивало, что мы похожи.

– Должна ли я напомнить тебе, что, кем бы ни была дочь Маб, она перевоплощалась раз двенадцать-тринадцать с момента ее первоначальной жизни и может выглядеть как кто угодно? То, что в этой жизни девочки оказались похожи, получилось совершенно случайно, потому что сосуды, в которых они сейчас обитают, созданы вовсе не Маб. Ей принадлежит только их душа, – поправила Имельда, тяжело вздохнув.

Ее разочарование, казалось, росло, словно подтверждая, что она нисколько не сомневалась в том, что сказала чуть раньше. Октавиан точно не был светочем разума.

– Я знаю это, – сказал он, покраснев от гнева, повернулся к нам спиной и в смущении пошел к лошадям. – Собирайтесь. Выезжаем через час.

34

– Ты едешь со мной, – сказал Холт Имельде, крепко ухватив ее за предплечье и уводя от толпы.

Охотники закончили паковать палатки и погрузили меченых на телеги, чтобы им не пришлось идти пешком. Да им бы и не позволили в присутствии Октавиана в любом случае. Даже Имельда, Фэллон и я получат сопровождающих.

Холт поднял Имельду за талию и посадил на своего костяного скакуна, пока она волком смотрела на него с земли.

– Я вполне способна сама сесть на лошадь, всадник, – сказала она, скривив губы в рычании.

– Хотел бы я посмотреть, как ты дотянешься до стремян, ведьма, – ответил Холт.

Он демонстративно вставил одну ногу в стремя, приподнялся, немного сдвинувшись к задней части седла, и прижался пахом к ее ягодицам – ближе, чем было необходимо. Она на мгновение застыла.

– Я предупреждал тебя, что ты его почувствуешь, – добавил он со смешком, обхватив ее одной рукой и берясь за поводья.

– Скот, – коротко прокомментировала Имельда, и ее тон снова сменился на притворно равнодушный, но я все равно видела, как румянец заливает ей шею.

– Сегодня ты едешь с Фэллон, – сказал Калдрис Арамису.