Что такое социализм? Марксистская версия

Для советской модели централизованной плановой экономики была характерна так же слабость внутренних стимулов научно-технического прогресса. Основной импульс технического прогресса обеспечивался на вершине системы централизованного планового руководства, через формирование и осуществление крупных научно-технических программ и соответствующих инвестиционных решений. Однако на уровне отраслевых структур и предприятий этот импульс резко ослабевал. Нацеленность этих структур на формальные объемные плановые показатели делала техническое обновление производства скорее помехой, нежели средством достижения критериев, задаваемых планом. Поэтому технический прогресс в советской модели принял вид наращивания современного технологического потенциала за счет строительства новых предприятий, и торможения технического обновления производства на уже существующих предприятиях.

Существующая в современных экономических системах технологическая неоднородность при таком способе научно-технического прогресса приводила к отраслевому (ведомственному) сегментированию экономики советского типа на довольно заметно различающиеся технологические уклады. В отраслях, где преимущественно концентрировались инвестиционные ресурсы, а вместе с ними - и новые технологии, формировались высокотехнологичные уклады, в отраслях, относительно обделенных этими ресурсами, консервировалась технологическая отсталость. Особенностью экономики СССР была к тому же повышенная концентрация инвестиций, новых технологий и квалифицированных кадров в оборонном комплексе, что вело к соответствующему обеднению остальных отраслей, в том числе ключевых, определявших техническое лицо экономики - производителей машин и технологического оборудования.

Ослабление эффективности централизованного планового руководства, отмеченное выше (которое особенно сильно проявилось в 60-е - 70-е годы XX века), привело и к затуханию импульсов научно-технического прогресса.

В результате сложившаяся в 30-е годы XX века система воспроизводства стала превращаться в порочный круг. Исчерпание источников экстенсивного наращивания производства (за счет вовлечения в производство новых природных ресурсов, ресурсов рабочей силы, строительства новых предприятий) остро ставило проблему роста эффективности и технического прогресса. Слабость внутренних источников технического прогресса (усугубляемая концентрацией имевшихся ресурсов в военном производстве) привела к поиску решения за счет внешних источников. Энерго-сырьевой экспорт обеспечивал приобретение новых технологий за рубежом.

Однако постепенное истощение месторождений сырья и топливных ресурсов требовало увеличения доли капиталовложений, направляемых в добывающие отрасли. Разработка новых месторождений обходилась все дороже. К 80-м годам практически все капиталовложения, направляемые в добывающую промышленность, поглощались решением задачи поддержания прежнего уровня добычи. Растущая концентрация инвестиционных ресурсов в добывающих отраслях истощала возможности прогрессивного развития обрабатывающего производства, и в первую очередь машиностроения. Внутренние источники технического прогресса приходили в упадок. Зависимость от импорта технологий усугублялась, а это вызывало необходимость в наращивании нефтегазового экспорта. Порочный круг замыкался...

Другой характерной проблемой советской модели воспроизводства была экономика дефицита. Ее наиболее общей причиной было отсутствие встроенных в систему надежных критериев сбалансированности производства и потребления. Рыночный механизм сбалансирования спроса и предложения через равновесные цены не действовал, а адекватный плановый механизм не сложился.

Концентрация экономических решений в руках бюрократии вела и к соответствующему распределению прав собственности. Общественная собственность, вопреки распространенному мнению, не была фикцией. Но распределение правомочий в рамках общественной собственности, как и тот факт, что общественная собственность имела форму, прежде всего, государственной собственности, передавали бюрократии практически все правомочия владения и распоряжения, оставляя трудящимся права пользования и участия в доходе от собственности. Однако и к осуществлению этих прав трудящиеся имели доступ не непосредственно, а через отношения государственного патернализма.

Существо государственного патернализма заключалось в том, что все предоставляемые трудящимся весьма значительные социально-экономические гарантии и льготы они получали только из рук государственных служащих, включая администрацию государственных предприятий. Это касалось и полной занятости, и обеспечения бесплатным или льготным жильем, и субсидирования отдыха и т.д. и т.п. Конфликтный потенциал отношений государственного патернализма особенно остро высвечивался наличием у бюрократии собственной, изолированной системы распределения материальных благ и доступа к социально-экономическим льготам и гарантиям при формально провозглашаемом равенстве. Проблема усугублялась явлениями дефицита на потребительском рынке.