Что за чушь я сейчас прочитал?

Хоть Шон ни разу не запрещал ей перекусывать в машине, Эми все равно гадала, не боится ли он за обивку. Она кое-как держала еду единственной рукой – и подозревала, что выглядит это не слишком надежно. Эми пыталась свыкнуться с протезом, призванным заменить потерянную много лет назад в автокатастрофе левую руку. Они с Дэвидом вместе выбрали по врученному доктором каталогу модель: металлическую, в стиле Терминатора. Обоим она казалась жутко смешной. Все выглядело так, будто Эми сорвала часть искусственной человеческой кожи и обнажила нутро робота, которым всегда и была. По словам Эми, так даже лучше: если кто-то хотел создать киборга и замаскировать его под человека, логичнее было бы спрятать его за очками и сотней фунтов веснушек, а не брать образ громилы-австрийца.

Впрочем, рука продержалась не больше месяца – потом Эми перестала каждое утро ее пристегивать. По ее словам, пользоваться протезом было попросту неудобно: может, он и выглядел как роборука из будущего, но управляла им Эми через обычный кабель, который шел к другому плечу. Чтобы сжать или разжать пальцы, приходилось пожимать плечами. Никаких моторчиков или других диковинок, как у Люка из «Звездных войн», – такие вещи были для людей с золотой страховкой. Крепко сжать что-нибудь протезом тоже не выходило, да и в какой-то момент Эми поняла, что все равно управляется лишь правой рукой. Сила привычки: к тому времени она жила без руки почти столько же, сколько и с ней.

Однако была проблема и посерьезнее: каждый раз, пристегивая роборуку, Эми будто надевала себе на шею табличку с надписью: «Подкаты горячо приветствуются»; текст был написан на языке, понятном лишь самым жутким парням. Вот они роборуку просто обожали

, буквально каждый упоминал о ней с таким видом, будто раньше это никому и в голову не приходило. Эми не знала, фетиш это такой или они просто рассчитывали заполучить ее по дешевке, как бракованный товар. Знала она только то, что всякий раз, стоило ей зайти в единственный оставшийся в городе магазин видеоигр, все четверо парней-консультантов ходили за ней от полки к полке, отчаянно пытаясь завязать разговор («Эй, а ты в „Доту“ играешь?»).

Но последней каплей стал конвент.

Компания бывших приятелей по колледжу пригласила Эми на конвент любителей игр в Индианаполисе, предложив за нее заплатить (Дэвид к фестивалю игр не подошел бы и на пять миль, даже если бы у него ручьем текла кровь и нужно было лишь прохромать мимо по дороге в больницу). Ехать собирались в костюмах, и Эми, купив дешевый розовый парик и чуть перешив юбку и топ белого цвета, воссоздала образ Улалы из «Космического канала 5». Этот наряд она выбрала не случайно: Улала носила белые перчатки до локтя. Но Эми забыла их дома, и все принимали механическую руку за часть ее образа: для тех, кто не знал про «Канал», она была обычной «девушкой из космоса». Было даже любопытно, неужели они считали ее такой повернутой на идее своего костюма, чтобы отрубить руку для завершения образа.

Как бы там ни было, некоторые ее фотографии с конвента загрузили в Сеть, и они стали весьма популярны в узких кругах, в которых Эми считали своего рода знаменитостью. Извращенцы засыпали ее письмами, а по крайней мере трое из них даже откопали ее номер телефона. Одни спрашивали, почему она не выбрала более откровенный вариант костюма, с голым животом; другие спешили рассказать, что она слишком уродлива и носить такое на публике не имеет права. Насколько она знала, реальной опасности никто из них не представлял, но сам градус накала пугал и… будил неприятные воспоминания. С той поры, стоило Эми пристегнуть руку, ей начинало казаться, что все на нее глазеют – однажды даже дошло до приступа паники.

Так что больше она и не пристегивала. Причину она Дэвиду так и не объяснила.

«Мустанг» проехал мимо затопленного кукурузного поля, и Эми задалась вопросом, не окажется ли через неделю под водой и дорога. Или через день. Она гадала, сочтут ли это на работе уважительным поводом остаться дома или просто уволят всех, у кого нет каноэ. В таких условиях и сам офис скоро окажется под водой – Эми представила себе, как все сидят за рабочими столами по шею в воде, принимают звонки, а перед мониторами плавают рыбы.

– А как такие времена переживают кролики?

– Какие кролики?

– Разве кролики живут не в норах? А еще кроты, мыши и другая живность. Они не тонут, когда землю затопляет?

– Кролики быстрые, быстрее воды, – сориентировался Шон.

– А если у них крольчата? Их они как вытаскивают?

– Крольчата прекрасно плавают. Это же не люди, им занятия не нужны, они это с рождения умеют. У них все хорошо.

Ей стало интересно, сколько еще он всего выдумает, если она не отстанет. Накануне она задала Дэвиду тот же вопрос, и он ответил: «Дождь льет несколько недель подряд, у этих ленивых говнюков было полно времени, чтобы вскарабкаться повыше. Чего они ждут, службу спасения?»