Чудеса Индии

Когда царь узнал об этом, он призвал волшебника и начал его расспрашивать; тот подтвердил, что о нем рассказывали. Тогда царь верхом отправился к заливу и привез с собой двух человек, приговоренных к смерти. Царь попросил волшебника произнести заклинание, а потом заставил одного из преступников спуститься в воду. Крокодилы плыли вокруг него, не причиняя ему никакого зла, когда же волшебник, по просьбе царя, освободил зверей от заклятия, они разорвали преступника на части. “Ты прекрасно все исполнил, — сказал царь, — необходимо тебя наградить”. Он дал волшебнику почетную одежду, одарил его и осыпал обещаниями. На следующий день царь попросил волшебника повторить вчерашний опыт. “Хорошо”, — ответил тот. Тогда царь позвал одного из своих слуг, превосходившего всех остальных силой и храбростью. “Когда я подам тебе знак, — сказал царь, — отруби тотчас же голову этому индусскому волшебнику”. Когда приехали к заливу, кудесник произнес заговор, и в воду бросили другого осужденного — крокодилы плавали вокруг и не причиняли ему вреда. Преступник стал переплывать с места на место, так что во всем заливе не осталось уголка, где бы не побывал этот разбойник, а крокодилы все не трогали его. Когда царь убедился, что бухта вся заколдована, он подал знак своему слуге, и тот немедленно отрубил кудеснику голову. С этих пор крокодилы в серирской бухте совершенно безвредны.

Воровство в Индии считается важным проступком. Если провинится индус неимущий и низкого происхождения, царь приказывает его казнить; если же вор — человек со средствами, его имущество конфискуется целиком или на него налагается крупный штраф, Штрафу также подлежит человек, сознательно купивший краденую вещь. Вообще у них за воровство полагается смертная казнь, но если в Индии проворуется мусульманин, дело его передается мусульманскому хунарману, который и поступает с ним по законам ислама. Хунарман имеет приблизительно те же обязанности, что и судья в странах ислама, и должность эту может исполнять только мусульманин.

Рашид аль-Гулам ибн Бабишад рассказал мне следующее:

«В триста пятом году[182]

в месяце зу-ль-када[183] я ехал на утлой лодчонке из Сирафа в Басру. У берегов Рас-аль-Камила[184]

нас застигла буря; часть груза мы выбросили за борт. Море так высоко вздымалось, что мне казалось, будто вся наша лодка покрыта тенями от волн, которые, спадая, разбивались о нашу корму. То и дело, когда волны погружали нас во мрак, я терял небо из виду, ибо волны становились между нами и небом и заслоняли его от нас».

Он рассказал мне также, что самые именитые индийские купцы, люди военного сословия и другие важные лица, а также знатнейшие из индийских женщин будь то сама любимица царя, подбирают навоз коров и буйволов везде, где находят его. Если есть кому его нести — они берут находку сразу, а если нет — делают знак, показывающий, что этот навоз стал чужой собственностью, и забирают его потом. Индусы едят мертвечину: убивают птицу и скот бескровно[185] ударами по голове, а потом едят. Говорят, один из вельмож Сеймура или Субары нашел на дороге мертвую крысу. Он собственноручно поднял ее, передал слуге или сыну, велел отнести домой, а потом съел. Крыса у них считается самым лакомым блюдом.

Говорили мне про одного китайского царя — но это не более чем россказни, — будто есть у него огромный пруд, куда вода стекает из источника, лежащего на фарсах выше. Потом в водоеме открывают отверстие, и вся вода выливается, так что он становится пустым. Если царь хочет снова наполнить пруд, он приказывает открыть отверстие, из которого поступает вода. В воду бросают жемчужины, и она стекает в пруд светлая и чистая, пока весь водоем не наполнится жемчугом. Когда вода начинает переливаться через край, ей опять преграждают доступ, и жемчужины остаются на дне в виде камешков.

Мне уже случалось приводить в этом сборнике замечательные рассказы о Дибаджат ад-Думе[186]. Первый из этих островов лежит около Дибаджат аль-Кастаджа[187], а последний — приблизительно на той же широте, что и острова Вак-Вак. Говорят, число этих островов доходит до тридцати тысяч, но купцы передают, что населены из них всего двенадцать тысяч. Длиною каждый остров от полфарсаха до десяти фарсахов; отстоят они друг от друга на фарсах или меньше. Все эти острова песчаные.