Чудесная чайная Эрлы

– Именно так, Эрла. Это не просто книга. Это анаман-либра – так называемая живая книга. Вместилище для спектральной сущности погибшей магессы. Звали ее Таффита, ее имя указано на обложке. Возможно, ты читала о Таффите в учебниках истории. Она, как предполагается, владела омнимагией, и была грозной и непростой личностью. Совершила много деяний, которые могут трактоваться как славные, так и как дурные. Что неоспоримо: на ее совести тысячи мертвых людей. Это она являлась к тебе в облике призрака, привязанного бумажному вместилищу. Ее спектрум опасен и непредскауем. Его нужно убрать из твоего дома.

☘️

Я слушала, широко открыв глаза, и старалась не упустить ни слова. В голове царила сумятица. Новые сведения никак не желали выстраиваться в стройную логическую цепочку.

– Как книга с призраком оказалась в библиотеке моего деда?

– Вероятно, Конрад Ингольф приобрел ее на черном рынке. Либо...

Рейн побарабанил пальцами по колену и сузил глаза. Его взгляд, как и многозначительная пауза и направление его рассуждений, меня здорово встревожили.

Либо? Что либо?

– Либо сам был тем грабителем? – я негодующе помотала головой. – Нет, Рейн, это невозможно. Последние годы перед смертью дед не выходил из дома и ни с кем не общался.

– Значит, черный рынок, – легко согласился Рейн. – Но твой дед был безрассудным человеком, раз хранил на чердаке такое. Этот контейнер, – он показал на плоский ящик, который он выложил на стол, – предназначен для потенциально опасных артефактов. Я помещу в него книгу, а уж призрак с ней не расстанется. По своим каналам я уже связался с Тахиром, владельцем артефакта. Он прибудет завтра, и я отправлю книгу с ним в столицу.

– А что потом?

– Библиотеку твоего деда нужно закрыть и тщательно исследовать, чтобы определить, не спрятаны ли в ней другие запретные артефакты.

Рейн говорил мягко и убедительно, как с дитем неразумным, но его тон меня ни капли не успокоил.

– И что же будет со мной?

Рейн на миг заколебался.

– Тебя задержат на какое-то время. С тобой захотят поговорить люди из Совета магов. Вызовут в столицу...

И тут я окончательно осознала, что меня ожидает. Куда втягивает меня Рейн!

Мой дом привлечет недобрый интерес закона и верховных магов. Будут новые разбирательства. В лавке будут хозяйничать чужие люди. Перероют все с ног на голову. По книжке, по листочку разберут наследие деда. Будут бесконечные допросы, будут холодные казенные помещения, подозрения, дознания. Будет конец всего. Я вряд ли отделаюсь порицанием.

– Нет!

Рейн устало вздохнул.

– Эрла, я позабочусь, чтобы тебя не обижали, и чтобы все прошло гладко.

Мне стоило огромного труда не разразиться слезами.

Какой толк в слезах? Где это видано, чтобы комиссар полиции пожалел и отпустил преступника, потому что тот начал рыдать от бессилия и страха?

Я перевела дыхание. Выпрямила спину. На миг прикрыла глаза, а когда открыла, заговорила медленно и спокойно, в надежде, что Расмус все же меня услышит.

– Скоро состоится второе слушание по моему делу, Рейн. Я уже подозреваемая. Ты прекрасно знаешь, как судейские относятся к людям, которые даже по неведению преступили закон. А я ведь преступила его по-настоящему в этот раз, верно? Унаследовала коллекцию подозрительных артефактов. Скрывала у себя в доме запрещенную книгу. Общалась с некромагическим спектрумом, или как ты его называешь. Позволила ему снять печати запрета. Думаешь, судейские отнесутся к этому с пониманием?

– Я выступлю свидетелем. Мы докажем, что твоей вины тут нет. Более того, твоя помощь следствию будет бесценной. Ты будешь не подследственной, но моим партнером, – он натянуто улыбнулся своей шутке, а во мне вспыхнула новая волна негодования.

– Ты сам-то в это веришь? Ты не можешь обещать, что все кончится для меня хорошо.

– Никто ничего не может обещать, но я сделаю все возможное. А возможностей у меня поболее, чем у рядового патрульного, – заявил Рейн с ледяной уверенностью.

– Ты ведь тоже на испытательном сроке, тебя сослали в наш город, чтобы ты себя проявил. Уж не это ли ты делаешь сейчас – пытаешься выслужиться? Закрыть старое дело?

В следующий миг я горько пожалела о своих словах. Они задели Рейна за живое. Он побледнел, его глаза пугающе сверкнули. Но он не обрушил на меня свой гнев, а заговорил негромко.

– Эрла, ты несправедлива. Ты не просила меня хранить молчание. Ты по собственному выбору доверилась моему суждению. Прошу – доверяй и дальше. Возникло новое и непредусмотренное обстоятельство. Его последствия сложно угадать, но они будут бурными в любом случае. Я действую, как полагается, – лучшим для всех образом.

– Лучшим не для меня, Рейн.

И прежде чем он смог возразить, я поторопилась объяснить.