Чудесный сад

– Вовсе нет, мамочка! Я очень люблю тебя и папу, но… – Сделавшись серьёзной, Верочка твёрдо сказала: – Я обещала святому… Мамочка, ну как ты не понимаешь?

И такая тяжкая, такая смертельная скорбь вдруг нахлынула на Лену, что она закрыла глаза. Три долгих месяца она всем сердцем непрестанно просила Господа, чтобы Он не отнимал у неё дочь! Неужели Он так и не простил её? Как тогда жить дальше?

До конца не осознавая то великое чудо, которое произошло в стенах Троице-Сергиевой Лавры, Елена отправилась за спасительным советом к прозорливому старцу.

Убелённый сединой отец Наум с пониманием выслушал несчастную мать и с ангельской улыбкой ответил:

– Матушка, я, конечно, не могу вас убеждать принять какое-либо решение. Одно скажу: многие братья и сестры, и я в их числе, всю свою жизнь возносили молитвы преподобному Сергию, но ни один из нас не удостоился благодати зрить его воочию, а дочери вашей это дано… Блажен человек, который удостаивается войти в святое общение с Царём Небесным и Его угодниками. Тому Сам Бог опека…

Старец долгим взглядом посмотрел Лене в глаза: в них стояли слёзы. Но она вдруг улыбнулась: будущее открылось ей. Да будет воля Божия! Пусть её любимая доченька живёт здесь, в «райском саду» преподобного, открывая себе путь ко спасению. Они же с мужем переедут поближе к ней и будут вести скромную жизнь, пребывая в общении с Богом.

2 апреля 2014

Жизнь – это чудо

Молитвами святой блаженной Ксении да даст Господь Свою милость и благословение всем, с верою и любовию притекающим к её небесному предстательству. Аминь.

1

Поднимая скучающую на дороге пыль, наш старенький автомобиль мчал нас мимо редких деревушек с живописными названиями: Яблонька, Сосенки, Кузнечики, Святые Леса…

Солнце уже вовсю марило, когда неказистая ямистая шоссейка перетекла в грунтовку и нырнула в лес. Могучие ели и сосны молча обступили нас, наглухо закрыв вековой сенью небо. Я невольно поёжилась от внезапно разыгравшегося воображения: того и гляди бросится тебе навстречу из сумрачной дубравушки былинный вор-разбойничек!

Не успела так подумать, как из тёмных дебрей выскочил яркий, как мотылёк, рыжий в пятнышках оленёнок. Замер у дороги, шевеля ушками, и не успели мы налюбоваться на чудо природы, как он – скок! – и пропал, будто не было.

Долго бежала неровная дорожка под таинственными сводами тенистых деревьев, в которых звонко перекликались птицы. А потом лес неожиданно расступился – и перед нами предстала дышащая прохладой водная гладь, сверкающая на солнце серебряной чешуёй, словно большая ленивая рыбина. Конец пути!

Распахнула я дверь, занесла ногу, а поставить-то её и некуда: вся поляна усыпана спелой черникой!

Супруг мой, Володька, выйдя из машины, зачерпнул пригоршню ягод и, отправив в рот, стал присматривать место для привала.

Мы были не первыми: на берегу важно раздувала бока чья-то добротная палатка. Лёгкий как пёрышко катерок покачивался на воде. В тени размашистой сосны укрывался от палящих солнечных лучей чёрный внедорожник. Я глянула на номера: «Ну конечно! Вездесущие москвичи! Теперь не придётся насладиться тишиной».

Однако столичные робинзоны оказались на редкость дружелюбными.

– Нашего полку прибыло! – в один голос грянули бородачи. – Давайте к столу! За хлеб-соль денег не берём!

Сидели долго. Разговаривали. Пели. А после шумного и сытного застолья, как будто мы уже сто лет знакомы, вместе со всеми лихо парились можжевеловыми вениками в походной баньке. Разгорячённые, с гиками влетали в прохладное озеро, в котором вымеркали последние огни заката.

Июльские ночи в этих местах особенны. Ночная темень густа, как кисель. Отойдёшь от костра и ступаешь осторожно, будто идёшь с завязанными глазами. Лес не спит. Он живёт своей ночной жизнью: мирно перекликаются кузнечики, изредка ухает сумрачный филин. Запрокинешь голову, глянешь в небо – дух захватывает! Вечные звёзды, не мигая, глядят на тебя. Станет вдруг не по себе от этого взгляда.

Юркнешь в палатку, запакуешься в спальный мешок. А сон долго нейдёт. Слушаешь, как робко, по-бабьи вздыхает волна; назойливо звенит ненасытное комарьё, и озеро что-то всё шепчет, шепчет…

Опьянев от соснового духа, уснули мы с Володькой без задних ног и чуть не проспали утреннюю рыбалку! Я первой вылетела из палатки. В округе ещё стояла тишина, изредка нарушаемая скрипом сосны и дробью дятла. Солнце, только-только оторвавшись от земли, медленно взбиралось на небо по чешуйчатым стволам сосен. Я сладко потянулась, и в этот миг откуда-то сверху прямо мне на голову упала сосновая шишка. «Белка!» – проводила я взглядом рыжий огонёк и поспешила к воде, но вдруг заметила, что соседский катер белеет уже далеко от берега. Москвичи и тут нас обошли!

Наспех умывшись, бегом вернулась в палатку и стала тормошить мужа:

– Вставай, соня, соседи всю рыбу выловят!

Впопыхах собрали снасти, поставили резиновую лодку на воду и схватились за вёсла.