Чудо - из чудес

            — Мам! — с деланным восторгом воскликнул он. — Что ни делается — все к лучшему! Я отдам ее на реставрацию, после чего она станет как настоящая старинная, и я, как ты давно хотела, с радостью поставлю ее, наконец, у себя, то есть, у нас… — поправился он, кивая на Лену, — в комнате!

            — Ну что ж, спасибо и на этом! — через силу усмехнулась мама.

            И, снимая на ходу с головы полотенце, направилась в зал, где, как было видно через приоткрытую дверь, стоял накрытый для угощения стол.

            Стас посмотрел на вздохнувшего с пониманием папу.

            Затем на едва не плачущую от досады на саму себя Лену и развел руками.

            Как бы там ни было — а знакомство, уже в новом качестве родственников — состоялось!

2

Мама готова была уже встать и обнять обоих детей…

            После того, что произошло с амфорой, Стас был уверен, что отношения мамы с Леной придется теперь заглаживать и налаживать не один день.

            А то и неделю.

            Но уже начало ужина показало, что на этот раз, кажется, он, к счастью, ошибся!

            Обычно не любившая, когда сын с мужем молятся перед едой, мама или демонстративно начинала есть в это время или старалась подгадать так, чтобы сесть за стол, когда они закончат молитвы.

            На этот раз — впервые на памяти Стаса! — она простояла вместе со всеми пока Сергей Сергеевич, Стас и Лена пропели и «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся», и все, что православному человеку положено читать перед каждым завтраком, обедом и ужином.

            Сергей Сергеевич, подняв бокал, торжественно-официальным тоном назвал сегодняшнее мероприятие филиалом свадьбы, поздравил молодых и крикнул:

            — Горько!

            Стас — хоть и пора было уже привыкнуть к этому на той, большой свадьбе в Покровском, смущаясь мамы, лишь слегка коснулись губами щеки Лены…

            А та и вовсе зарделась.

            Видя это, Сергей Сергеевич со словами «Какие наши годы?» наклонился к жене и крепко поцеловал ее.

            — Да ладно тебе! Серебряная свадьба на носу, а туда же! — отмахнулась от него та, но стало заметно, как сразу поднялось у нее настроение.

            — Горько! — еще громче провозгласил папа.

            На этот раз Стас с Леной отважились поцеловаться по-настоящему.

            Но тут же из комнаты Стаса раздалось приглушенное:

            — Горько! Горько!

            — Ой! — спохватилась мама. — Это же ваша Горбуша о себе знак дает! И правда, какая умная! Может, нам стоит занести клетку в зал? Все-таки, теперь она, что там ни говори — тоже член нашей семьи?

            Стас стремглав выполнил предложение мамы, поставив клетку на дальнем краю стола.

            Горбуша обвела всех и все зорким взглядом и, остановив взгляд на красной икре, восторженно каркнула:

            — Добрый вечер!

            — Надо же! — подивилась Лена. — Первый раз ничего не перепутала!

            Сидевшая напротив невестки мама взяла из тарелки кусок сыра побольше и попросила:

            — Леночка! Я пока еще ее боюсь, да и она ко мне пока не привыкла — вдруг клюнет… Дай ей, пожалуйста, от меня это!

            Не видя, что именно дает ей свекровь, Лена беспомощно принялась водить перед собой рукой.

            — Ой, мам! — тут же пришел ей на выручку Стас. — А ведь вороны не едят сыра! Крылов в своей басне все перепутал!

            — Да, — подтвердила Лена. — Я вот и Стасику говорю, что это ему — наглядный пример, как будущему писателю, об ответственности за каждое написанное и тем более изданное им в книге слово!

            Мама так заинтересовалась этими словами Лены, что машинально сама стала есть сыр.

            А Лена продолжала:

            — Если бы вы только знали, какой замечательный исторический роман он сейчас пишет! Про Древнюю Грецию! Про Древний Рим! Да еще и с Благой Вестью, которую нес апостол людям две тысячи лет назад и, значит, через эту книгу несет и сегодня уже — нам. Насколько я знаю, аналогов этому просто нет во всей мировой литературе!

            — Эх, если бы он еще и писался! — вздохнул Стас.

            Лена успокаивающе погладила его руку и сказала:

            — Напишешь! Я для этого все, что только смогу, буду делать! Постараюсь во всем тебе помогать!

            Растроганная этим мама была уже готова подойти и поцеловать их обоих.

            Но тут Горбуша нетерпеливо напомнила о себе:

            — Икар! Икар-р! — громко прокричала она.

            — Она что — и про мифических древних героев знает?! — ошеломленно взглянула на ворону мама, еще в детстве приносившая сыну книжечку про Дедала и Икара.

            — Нет, — улыбнулась Лена. — Это она у нас икру выклянчивает. И вообще Горбуша любит слова, в которых есть слово «кар».

            Лена сидела в теплой вязаной кофте.

            Прислонившись плечом к Стасу.

            И все равно чувствовалось, что ей холодно.

            — Ты случайно не простудилась в дороге? — заметив это, неожиданно встревожилась мама.

            — Да нет, просто привыкла к печке, — объяснила Лена. — У нас ведь дома насколько захочешь — настолько и натопишь!

            — А тут — насколько дадут! — развел руками Сергей Сергеевич.

            Он сам сделал бутерброд с икрой и отнес его Горбуше.

            — Горбуша хорошая, — похвалил он. — Ешь!

            Горбуша, услышав еще одно знакомое слово, быстро склевав икру, принялась развивать тему:

            — Стасик кар-роший… Стасик любимый… — начала она.

            — Горбуша! — испуганно прикрикнула на нее Лена. — Хватит, остановись! А то будет тебе кошкараул!

            И смущенно пояснила:

            — Дальше уже у нее идет только одно мое личное!