Чудо ты мое, зеленоглазое

Витька с интересом посмотрел на лицо Лизы. За последние сутки оно довольно сильно изменилось. Витька невольно поймал себя на мысли, что легкая жизнь Игоря Николаевича закончилась и уже в ближайшем будущем его ждут суровые испытания.

Витька попрощался с Геной и Иваном Кругликовым, быстро сбежал по лестнице вниз и вышел на улицу. Он шел к автобусной остановке, не обращая внимания на лужи, и чему-то улыбался…

Глава семнадцатая

Возле дома Петровича стояли две незнакомые, шикарные «иномарки». Витька скрипнул калиткой и вошел во двор. У кроличьих клеток курили трое: шикарно одетая девушка и двое молодых людей. Они о чем-то лениво переговаривались и сразу замолчали, увидев Витьку.

Один из парней тут же загородил ему дорогу к дому.

– Здесь живая очередь, – строго предупредил он.

У парня было узкое, длинное лицо и такой же длинный нос. Его глубоко посаженные глаза холодно блестели.

«На мафиози похож», – подумал Витька.

– Вообще-то я здесь живу, – спокойно пояснил он, отстраняя парня в сторону.

– Родственник, что ли?

– Племянник.

Глаза у парня подобрели. Он проводил Витьку до самой двери, безуспешно пытаясь заговорить с ним о погоде.

– Меня Жорой зовут! – крикнул он напоследок, в спину Витьке.

– А меня Виктором Григорьевичем, – не оборачиваясь, представился Витька и закрыл за собой дверь.

На кухне, за столом, сидел Петрович и пересчитывал деньги. О том, что он занят именно этим можно было догадаться только по движению рук старика – самих бумажек в широких, натруженных ладонях старика почти не было видно.

Рядом с ним, на табуретке сидела не молодая женщина в легком и очень дорогом пальто. Она внимательно рассматривала черного, старого кота. Лена стояла у окна и строгим, учительским голосом диктовала инструкции.

– Первую неделю не выпускайте кота из дома, – монотонно вычитывала Лена. – Кот должен привыкнуть к новому месту. Перекормить не бойтесь. Что касается чистоты, то вполне хватит коробки с песком.

– Я уже купила специальный песок, – похвасталась покупательница. – Ароматизированный.

Петрович чуть заметно улыбнулся, но потом посмотрел на деньги, снова нахмурился и принялся пересчитывать их заново.

– Очень хорошо, – продолжала Лена. – Если кот начнет гадить, ткните его носом в этот ароматизированный песок.

Витька поздоровался.

Не прерывая счета, Петрович кивнул племяннику. Лена подошла к мужу и поцеловала его в щеку теплыми, мягкими губами. Витька немного удивился. Раньше таких излишних нежностей на людях Лена никогда не проявляла.

Когда покупательница, наконец, вышла, Витька спросил:

– За сколько отдали кота?

– За тысячу двести, – коротко бросил Петрович.

– Рублей?! – испугался Витька.

– Баксов, племянничек, баксов! – усмехнулся Петрович.

Поцелуй Лены оказался для Витьки совсем не единственной неожиданностью. Словечко «баксы» встречалось в лексиконе Петровича впервые и, надо признаться, звучало в устах старика настолько непривычно и удивительно, что Витька чуть было не сел мимо стула.

– А вчера доходило до полутора тысяч, – Лена обняла Витьку за плечи и лукаво прищурилась. – Муж – ты гений!

– Я всегда тебе об этом говорил, – немного растерянно заметил Витька.

Он был очень удивлен ценой.

– А я-то, дура, не верила, – Лена прильнула к мужу. – Витечка, ты золотко мое ненагляное!

– Сколько наторговали-то?

– Двадцать восемь тысяч триста долларов. Продали двадцать штук. Кстати, рубли мы пока не считали, времени не было…

Витька присвистнул.

Дверь приоткрылась и в щель просунулась физиономия очередного покупателя.

– Можно? – вежливо спросила физиономия.

– Заходи, Жора!

Вошла сразу вся, уже знакомая Витьке, троица. Девушка чарующе и несколько профессионально улыбалась. Боясь показаться нескромной, она часто одергивала чересчур короткую юбочку.

Петрович взглянул на покупателей поверх очков и кивнул на старенькие стулья.

После небольшого торга Витька установил окончательную цену на очередного кота – тысячу триста долларов.

– Виктор Григорьевич, это же грабеж! – возмутился Жора. Тем не менее, в голосе покупателя звучали плохо скрытые нотки восхищения. – Это же только кот!

Витька только развел руками, давая понять, что торг неуместен.

– Еще вопрос, что это за кот! – вмешалась Лена. – Например, те, что по улице бегают, вообще ничего не стоят. А вот наши, – женщина подняла с пола толстенного кота и прижала его к груди, – наши – особенные. Им, может быть, вообще цены нет!

– Все равно это грабеж! – продолжал возмущаться Жора.

Девушка стряхнула с туго обтянутой лайкрой коленки невидимую пылинку и многообещающе улыбнулась Петровичу.

– Дедушка, продайте нам всех своих котов, – неожиданно спросила она.

– Как это всех? – удивился старик.

– Всех значит оптом. А еще напишите нам бумажку, что это ваши коты.

– И сколько дадите? – насторожился Петрович.

– По семьсот за штуку.

«Семьдесят два минус двадцать равняется пятьдесят два кота, – быстро подсчитала в уме Лена. – Если по семьсот за штуку, получается тридцать шесть тысяч четыреста долларов. И всего-то?! Ну и жулье!»

– Еще не известно кто кого ограбить хочет, – уже вслух сказала Лена. – Мы вас или вы нас.

– Хорошо. По восемьсот за штуку.