Чудовище и красавица

Молоденький официант с готовностью щенка оказался рядом — так его подбросило невольное восхищение. Эта женщина влекла, как безотчетная тоска по мечте в его снах.

Телефон, послушно тренькая, набирает знакомый номер. За окнами стало совсем темно, веселые огни горят нагло и пронзительно — теперь не видно ни грязи на улицах, ни отчаяния на лицах…

— Алло… Ты, королева?

Когда ответил, злобно зашипев, мобильник, она все же подняла глаза. Убрала волосы от лица — будто убрали занавес в театре. Парень поспешно обернулся, да так и застыл с пустым графинчиком в одной руке и пепельницей в другой. И завороженно слушал, с какой естественной, натуральной лаской ее голос струится в матовый корпус телефона.

— Да… Конечно, я тоже тебя люблю, кстати, Паш, когда у нас будет дочка… пусть лучше смотрит «Том и Джерри», ладно?

— Что? Что?! — Непонимающий голос хочет и не может вырваться из пластиковой коробки.

Напрасно. Она его уже не слышит. Все-таки папа зря ругает этого несчастного Ницше… действительно несчастного, если судить по его мыслям… Как он там… «Если вы хотите быть свободны, то вы должны сбросить с себя не одни только тяжелые цепи: придет час, когда вы побежите даже и от того, что вы больше всего любите».

Но если кто-то несчастлив, разве это значит, что он не прав?

Он еще немного постоял рядом, прислушиваясь, а потом все же отправился по своим делам — как-никак вечер, клиенты, чаевые. Однако всю смену был молчалив, периодически застревая мыслью на столике в дальней нише. Том, где провела вечер незнакомка. Довольно, впрочем, странная особа — ее взгляд, так странно не подходящий к благополучному облику, кого-то неуловимо ему напомнил. Он не понял кого и в задумчивости стал протирать столик. Это поколение явно не видело старых мультиков. И не читает старых сказок.

Есть такие чудовища — на них можно променять всех Иванушек в мире. Они боятся сжечь тебя своей любовью, а потому, жалея, держат на расстоянии. Что ж, хорошо, что они просто есть.

Иду по дороге, и дождик сменяетсяНа снежные хлопья, а те — на цветы.Иду по дороге, она не кончается,Но вижу знакомого лика черты…Я нежно целую…

Я нежно целую…Я нежно целую…Но это — не ты…

Она нажала сброс. Пора собираться — завтра в это время у них самолет на Лондон.

Те, кому повезло

Окончен бой, зачах огонь,

И не осталось ничего,

А мы живем, а нам с тобою

Повезло — назло.

«Агата Кристи»

Просто все, что было — было не с тобою.

Просто ты любила, а любовь порою

Разбивает все, что близко, все, что рядом.

И в осколках этих нас искать не стало.

В. Петкун

Это скрытый алкоголизм, что ли?

Оля оцепенела от столь простого и невозможного предположения, почти застыла, осторожно отставляя в угол стола и водружая на папку с документами полупустой пакетик сливок.

Свят-свят, что же это такое?! Нет, никаких ломок пока нет, абстинентного синдрома тоже, ничего такого, только… Только странно красочной и счастливой стала вчера вечером жизнь после двух бокалов испанского вина, хотя до этого, вот как и сейчас, она была напрочь лишена любого смысла, кроме разве что круговорота дерьма в природе. А может, так оно все и начинается?

Господи Боже, ужас-то какой!

Ее стол у окна считался самым завидным местом в офисе — весной, ранней осенью и особенно летом, когда сквозь жалюзи в комнату лился пыльный, бензиновый и все же ароматный воздух. Но сейчас оттуда тянуло тоской и сквозняком.

Оля всегда была мерзлячкой. «Любовь не греет!» — говорила когда-то бабушка, и маленькая Оля все думала: а как это она должна греть? Это надо, чтобы тебя кто-то сильно любил? Тогда ей должно быть все время жарко. Трудно было преувеличить степень любви мамы, папы, дедушки и двух бабушек к единственному, прелестному чаду. Оля, конечно, это знала, а потому решила: значит, любовь греет, когда сама любишь кого-то… И испугалась. Выходило, что это она недостаточно их любит? Она часто думала об этом, старалась любить больше, но не понимала — как? Зато понимала — у нее не получается, потому что теплее не становилась. Со временем она оставила это в ряду других неразрешимых вопросов детства, которые, быть может, прояснятся потом, когда она вырастет.

Но вот она выросла, а мерзнуть не перестала. Теперь полгода сидеть здесь с озябшими руками, согреваясь о горячую чашку.

Оля склонилась над чашкой какао.