Чудовище (СИ)

Дон Грей за те три дня, что он со Скаем возился, слишком устал. Мало того, что приходилось искать покупателей и устраивать смотрины, еще надо было делать так, чтобы ни Дэя, ни тем более Томаш, ни о чем не догадывались. Им то точно знать не надо было, каким способом светлое, в прямом смысле этого слова, будущее дон Грей обеспечивать собирается.

На вопрос вполне законный - куда делся, так неожиданно появившийся старший брат, пришлось придумывать историю о том, что Скай, увидев какая у них дружная семья, решил не увозить девочку и мальчика непонятно куда, далеко от дома, а выделив немного денег, разрешил дону Грею самому определиться, куда полететь вместо Магриба.

- А мама? - вот и все, что спросил Томаш, когда понял что больше домой не вернется.

О Скае он не переживал. Улетел и улетел. Не помнил же совершенно. А то, что игрушки дарил, конечно хорошо было, только не в игрушках же счастье как оказалось.

- Маму я заберу как только мы обустроимся, купим маленький домик на какой-нибудь серединной планетке с нормальным солнцем, и будем жить все вместе как и хотели раньше.

И для Томаша такого объяснения хватило.

С Дэей было сложнее.

Дон Грей видел, что отговоркой о том, что Скай просто так улетел и не простился, расспросы не закончатся. Не надо изначально было Скаю позволять общаться с сестрой. Нельзя было их одних оставлять. Потому что слишком общих много воспоминаний оказалось. И как Дэя не пыталась это скрыть, дон Грей видел как она хмурится и переживает и пытается узнать самостоятельно, куда так неожиданно исчез старший брат.

- Он же говорил, что хочет быть рядом. Он говорил, что сделает все, чтоб мы были все вместе. Почему он улетел и не простился? - раз за разом повторяла вопрос Дэя.

А дон Грей не знал, что придумать. И избавиться от Ская, хотел все сильнее. Чтоб, действительно, побыстрее сбежать с этой чертовой Тэйи и наконец-то жить уже будущим, а не прошлым.

Но быстрее не получалось.

Покупателей на живой товар хоть и было немало, но подходящего, готового отдать и правильную сумму, и не задавать ненужных вопросов, все не попадалось. Те, кто хотели для богатых клиенток с аристократических планет красивого наложника купить, требовали не только копию разрешения на продажу от общины, но и хотя бы видимое желание самого Ская. А какое желание пасынок мог изобразить, если все время в состоянии полусна находился? Если только скалился бессмысленно, и головой кивал невпопад. Кто его купит для личного гарема, если он даже с посредниками вести себя правильно не мог?

Другой крайностью были вербовщики на промышленные астероиды или аграрные планеты. Да, рабочие руки были нужны как воздух, но... разве раб, собирающий на плантациях лемоль, мог стоить тех денег, которые так хотел получить дон Грей? Конечно - нет. Копейки предлагали. Связываться с такой сделкой смысла не имело.

И вертеться приходилось, бегать по аукционами и рабским баракам, выискивая любые подходящие объявления. Знал же дон Грей, что даже на такой товар, которым сейчас Скай был, найдется именно свой и специфический покупатель. Может быть именно тот, кому будет нужен красивый мальчишка в качестве просто игрушки - послушной, не соображающей практически ничего механической куклы. Игрушки всегда ценились дорого. Жаль лишь, что спрос на живые игрушки был слишком нечастым.

Вот и приходилось, сбивая ноги, пытаться успевать все. Заботиться о Дэе, разговаривать с Томашем, общаться с требовательными покупателями, просматривать новости о продаже за приемлемую сумму недвижимости в Серединных планетках и ненавидеть Ская.

С последним с каждым днем становилось все сложнее. Дон Грей ловил себя на мысли, что начинает жалеть пасынка. Что при любых других обстоятельствах поступил бы иначе. Но сейчас себе этой жалости позволить не может. И от этого было еще сложнее.

Когда впервые вместе с покупателем, который прицениваясь, заставил снять Ская камзол и рубаху, посмотрел на изуродованное старыми шрамами тело, чуть не закричал в голос. Самому страшно стало от увиденного. И думать о том, что Скаю пережить пришлось, такие украшения зарабатывая, совсем сил не было.

Но в руки себя взял. И жалость тогда из души выгнал. Выбор давно сделан. И переиграть эту партию иначе не получится. На Магриб с детьми возвращаться нельзя. Прав был дон Батисто, когда говорил что увозить подальше детей надо. Местные бы не приняли обратно. И не простили такого чуда. Каждый же через силу своих детей аграрникам отдавал. Зависть и ненависть до добра бы не довели.

Поэтому только о будущем думать надо. О том как жить дальше. И за что жить дальше на чужой планете. Вот и получается, что Ская жалеть нельзя. Потому что только с его помощью хоть как-то первое время пережить можно.

А значит все глупости и угрызения совести из головы выбросить надо.

Поэтому и быстрее с этой моральной дилеммой закончить хотелось. Вот и водил дон Грей практически всех, кто интерес проявлял.