Чудовище (СИ)

А парень, развернувшись к манипуляционному столику с препаратами, два шага сделал. Шатало Ская. Эрик даже из-за двери видел, какой красной обожженная кипятком кожа на руке стала. А этот дурак, нет, что б хоть гель нанести или спреем воспользоваться, или хоть бы руку просто под холодную воду сунуть, все же легче было бы, - из кюветы, вымоченные в растворе салфетки достал и на свежие ожоги, вздохнув-выдохнув, со всей решимостью, какая только была, к руке приложил.

И вот тут до Эрика дошло, что на самом деле происходит... И что он гадости в очередной раз о Скае понапридумывал.

"Он же на себе пробует! Он же силу действия, действительно, по себе пытается понять", - с жутким изумлением думал Эрик.

Скай, салфетку приложив, выгнулся еще раз и не выдержал - сам Эрик понимал, насколько это больно - упал на колени, согнулся, но влажных от раствора салфеток от ожога не убирал, так и держал. Спина тряслась, руки тряслись. Но Скай снова не считал, и не дышал правильно. Терпел, пытался понять и прочувствовать, насколько, действительно, может быть больно от средства. И понимал, что слишком неправильно эксперимент проводит, что воздуха просто катастрофически не хватает, а легкие все болью скованны, и сил нет вдохнуть... Давно уже не было плохо так вот. Научился же хоть как-то контролировать. Пришлось научиться. Чтоб жить нормально, пришлось научиться снимать хоть часть боли. А сейчас просто переключиться не мог. Не знал, за что зацепиться. Сидел и хватал губами воздух. И ждал, когда станет хоть немного легче. С ужасом думая о том, что будет, если так и не станет.

И вдруг... Стало легче ... Боль еще немного поиздевалась, но уступила слишком приятному, неожиданно появившемуся холоду.

И Скай наконец-то смог вздохнуть нормально.

Тут же закашлялся. И тут же почувствовал похлопывание по спине. А когда Скай открыл глаза, то увидел рядом господина с распылителем обезболивающего...

- Зачем? - спросил Эрик, совершенно ошарашенно. Не мог поверить, что такие эксперименты добровольно проводить можно.

Скай попробовал плечами пожать. Не хотел же изначально, чтоб господин видел. Страшно все со стороны смотрелось - сам понимал.

Да и сейчас объяснить с трудом бы смог. Но, облизнув губы, попробовал.

- Боль, ее как платье, примерить надо. На себя. И понять. Только тогда ясно станет что с ней делать дальше. Как ее на кусочки и осколочки дробить... Я почувствовать должен был. Чтоб помочь... Не смог бы по другому. Обманом бы все было... неправдой. А теперь знаю... Должно получиться, господин.

========== Слезы ==========

- Отдыхай, завтра можно до обеда отсыпаться, я тебе гипносон включил, так что приятные сны гарантирую, - сказал Эрик, проконтролировав, чтоб Скай до кровати добрался. Свет в комнате выключил и, дверь за собой прикрыв, тоже спать ушел. Устал.

А Скай, хоть и обещали ему гипносны, хоть и вымотался за день тоже невероятно, а все равно крутился в постели, никак заснуть не мог.

И не рана тому виной получалась. Боль была хоть и сильной, но не долгой. От раствора во всяком случае. Ожог, правда, хоть и после регенерирующей жидкости, но еще слегка побаливал. Но это все таким пустяком было, что и во внимание принимать не стоило. Другое же важно. Полезным себя Скай почувствовал, по-настоящему. И относились к нему не так, как в последнее время, после всей этой беды, а как тогда, в поместье, раньше. Сам не понимал, в чем эта разница была, но чувствовал.

А еще... Добрым хозяин был. Вот, что самым важным оказалось. Таким же добрым, как Терри. И те чувства, которые были похоронены и закрыты глубоко в душе под шрамами и рубцами, снова потихоньку наружу просачиваться начали.

О Терри Скай не думал уже четыре года. Запретил себе думать. И так знал, что грех большой на свою душу взял, и расплатиться за этот грех вряд ли получится даже до конца жизни. Такое не прощают. И дон Ферра - отец Терри, конечно, простить не смог. Да и не пытался. Даже слушать не захотел. Для него один виноватый во всем был. Только Скай и никто больше. И слишком больно было стоять рядом и смотреть, как плачет взрослый сильный мужчина и понимать, что это ты виноват в его горе. Даже после не было так больно, когда... Скай по-честному думал, после происшествия, что его там в поместье сразу и... А вот, что "и" - в воображении слишком страшные картинки рисовались, начиная с того, что на конюшне запорют или отдадут, как игрушку, наёмникам на плантации... Ничего такого не случилось. Да и дон Ферра, как он сказал, "руки пачкать о такую мразь" не захотел. Только татуировку плайзом с плеча свел и продал с ближайшим караваном.

А Скаю больше всего эту татуировку и жалко было. Ничего у него от Терри не осталось - только имя его на плече. А у Терри на плече было написано "Скай". Это Терри придумал, когда еще все хорошо было, и он только-только пошел самостоятельно после болезни. Ходить-то только начал, а отцовский кар уже додумался свистнуть потихоньку и, Ская с собой взяв, в город на денёк слетал.