Читаем Чукчи. Том I полностью

Слепота встречается часто, особенно у стариков. У молодых пастухов часто болят глаза вследствие недостаточного сна летом, когда присмотр за оленьим стадом требует чрезвычайного напряжения. Болезнь, вероятно, происходит от разъедающего действия пота, смешанного с грязью. Снеговая слепота в весеннее время довольно распространена среди чукоч, которым приходится ездить по тундре. При лечении воспаленных глаз выворачивают веки и вызывают кровь, растирая их большой личинкой оленьего овода, жесткие края которых действуют подобно зубчикам маленькой пилки.

Хромые люди употребляют костыли различного вида, подобные выделываемым в цивилизованных странах.

Чукчи не знают никаких медицинских средств, исключая средств магических, чем отличаются от камчадалов и обрусевших юкагиров, которые употребляют в качестве медикаментов многие растения и минералы. Привозные медицинские средства, до которых чукчи большие охотники, называются к них ee, что значит "шаманский дух", а также "христианский бог", "крест", "икона" и т. п. Врачей чукчи называют eeьlьt — шаманы.

ДУХОВНЫЕ КАЧЕСТВА


Существуют два совершенно противоположных мнения о характере чукоч. Старинные писатели, на основании главным образом рассказов русских казаков и прочих искателей приключений, представляют чукоч жестоким народом: "Чукчи — нация жесточайшая и воинственнейшая, враждебная русским. Они убивают себя, попав в плен"[86] — гласит это мнение. Оно и посейчас имеет место среди соседей чукоч, вероятно, благодаря прежним войнам, в которых чукчи всегда одерживали победу.

Новейшие путешественники среди чукоч, например, Майдель, Норденшельд, Гондатти, Слюнин, Меликов, наоборот, описывают их миролюбивыми и безобидными. В 1882 году Гильдер совершил большое путешествие по чукотским селениям совершенно один и невооруженный. В 1898 — 1899 году русский иеромонах Венедикт без помощников и без всяких приготовлений совершил еще более замечательное путешествие среди оленных чукоч, а также по всем чукотским селениям на берегах Ледовитого и Тихого океанов. Обоих чукчи встречали весьма любезно и гостеприимно, несмотря на то, что они не были в состоянии платить даже за провоз и питание.

Такие случаи ясно показывают, что чукчи оставили прежнюю враждебность по отношению к пришельцам из цивилизованного мира и после более чем столетних торговых сношений с русскими жителями Колымы и американскими китоловами на Тихом океане стали оказывать дружелюбие по отношению к тем немногим представителям белой расы, которым случается попасть в их страну. Торговля сделалась для чукоч совершенно необходимой. Один из странствующих чукотских купцов, kavralьn, на мысу Чаплина, говорил мне: "Войны кончились. Пришло время мира. Каждый думает только о выгоде, и все племена и народы перемешались".

Ralo genetleet — "смешавшиеся вместе" — обычное чукотское выражение при описании междуплеменных отношений на окраинах чукотской территории. Однако, когда в 1895 году, во время ссоры на Анюйской ярмарке, оленный чукча был убит казаками, его соплеменники пришли в такое негодование, что едва не произвели вооруженное нападение на русских. Несмотря на то, что официальные представители русской власти вознаградили деньгами семью убитого, чукчи затаили злобу на долгое время; и когда, следующей зимой, мне случилось проезжать среди анюйских стойбищ, раза два или три пришлось вести неприятные разговоры с чукчами по этому поводу.

Прежняя неукротимость до сих пор осталась, особенно среди оленных чукоч. Она постоянно проявляется в мелочах повседневной жизни. Чукча легко раздражается. Достаточно пустяка для того, чтобы его веселое лицо исказилось самым необузданным гневом. Чукчи сознают эту характерную черту своего нрава. Один знакомый чукча говорил: "Гнев ко мне приходит внезапно. Он приходит и уходит по своей воле". Некоторые чукотские женщины носят специальные прозвища благодаря своему неистовому темпераменту. Например, Mara-ausqat — "Бранливая Женщина". Даже родственники считают таких женщин язвой семьи. Есть и соответствующие мужские прозвища, например, Qьvr-mulьn — "Запальчивый mulьn".

Чукча в состоянии гнева рычит, скалит зубы, кусает свои рукава или ручку ножа, тем самым делаю вызов врагу. Некоторые чукчи даже плачут от злости и рвут свои волосы, как капризные дети.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука
Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука
Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука