Чушь собачья, или Мир на поводке

Годы спустя я понял, что профессор пытался придумать устройство по записыванию мыслей. Не знаю, получилось у него или нет, но я фантазировал, что с ним можно было бы сделать.

Думать о том, чтобы с его помощью заработать денег, – это глупо. Это неинтересно. Первым делом я представил, как убеждаю парочку своих друзей, например Вилли, с неделю вести себя как собака. Но как записать ему свои главные собачьи мысли, если я их сам толком-то сформулировать не могу?

А апорт, пожрать, гав-гав – это все доступно и человеку, только в более изощренной форме.

Или я представил, как убеждаю начальника МВД ввести новую форму. Салатовую или розовую. И как это потом обсуждает вся полиция в Москве.

Ну, зато они станут более приветливыми.

Или еще лучше – по телевидению сказать, что телевидение – это отстой. А потом шантажировать телевизионные компании и компании по производству телевизоров.

Черт, я опять пришел к деньгам.

Но как и любое устройство, оно работало со сбоями или на маленьком радиусе. Всегда есть какая-то деталь, которая не позволяет таким гениальным, но опасным изобретениям раскрыться в полную силу. Например, я уверен, на собаках бы это не работало. Ведь если за сотни лет эволюции мы научились не приучаться и не слушать команды людей и разговаривать, как какое-то электронное устройство может ЗАСТАВИТЬ МЕНЯ ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ?

Я сам себя не могу заставить порой что-то сделать. И у меня был один знакомый, который мог заставить практические любое домашнее животное вытворять дьявольские трюки. Что он делал в Калининграде – я не знаю. Я не видел ни одной афиши в нашем городе, а все свободное время проводил в прогулках. Во время одной из них я встретил его на улице. Была ветреная погода, мгновения назад закончился дождь. Улица завывала и уносила под колеса машин десятки желтых листьев. Фамилия у него была Куклачев.

Мне повезло – я заметил его раньше. Когда наши взгляды встретились, Куклачев сразу попытался меня поймать. Я носился от него, пытаясь сформулировать у себя в голове спасительную фразу. Я знал, что у Куклачева иммунитет к любым кошачье-собачьим доводам.

Единственным, что пришло ко мне в голову и спасло от неминуемого рабства, была фраза:

– Юрий. Тех, кто умеет говорить, невозможно выдрессировать.

Это был человеческий довод.

Он вспомнил про свою жену и заплакал.

Вкусный начальник

Зефирный Джо мог все превратить в воздушный творожный зефир. Его работа – создавать другим сложности. Он даже заставлял меня ходить в общий туалет, и я пару раз чуть не соскальзывал в унитаз, но потом приноровился сидеть на ободке.

Как человек со столь необычным отчеством, как Петр Галерович, стал Зефирычем?

Две причины. Первая – это ТЗ. А ТЗ – это единственное, что Зефирыч делает очень скрупулезно, и последнее, что Петр скрупулезно проверяет.

ТЗ – это техзадание, творожный зефир на сленге нашего офиса.

Вторая причина, породившая сленг, – он придумал рекламу для зефира, ее даже пытались крутить по ТВ, но цензура потом заметила в рекламе маленький косяк:

– Ты зефирчик скушай. Машеньку послушай. Что на губах он тает – Маша давно знает!

Скромный взрослый мужчина стоял в углу, а в центре комнаты на него хитро смотрела взрослая нимфетка, а потом между ними падал ОГРОМНЫЙ, воистину ОГРОМНЫЙ зефир.

Я лаял и бегал кругами по офису от счастья. Нам заплатили внушительный гонорар. А потом Петр Зефирыч сказал, что рекламу запретили, потому что мужчина в кадре в свое время отсидел за хищение государственного имущества.

Петр Зефирыч очень меня любил. Он всегда был предельно серьезен со мной, потому что боялся, что у говорящей собаки есть еще какие-то тайны в рукаве, которые он не хотел бы знать. Он вечно пытался вытянуть из меня огненное дыхание, телепатическое обоняние и прочую чушь, которую узнал, насмотревшись идиотских научно-популярных фильмов, которых стало очень много в девяностые.

После очередного фильма Зефирыч притащил в офис ловца снов. Офис у нас был небольшой – три комнаты и холл, и в последнем Петр повесил симулятор древнего индейского артефакта.

– Юстас. Давай иди сюда. Пляши и прыгай, словно увидел лучшие в мире коленки или самые блестящие новые покрышки! Сделай что-нибудь! Я знаю, я уверен, ты в курсе, как обращаться с такими шаманскими штуками. Я хочу настоящего духа и чтобы он на нас работал.

– Петр Галерович, он нужен для интенсификации обычных снов и призвания необычных. Я ничего не смогу сделать.

– Ага, так я тебе и поверил. Ладно. Сам попрыгаю и все узнаю.

Ловец провисел у нас полторы недели, а потом уборщица украла его себе домой и больше на работе не появлялась. Я точно уверен, что это была она.

Никогда не разговаривала и после утреннего обхода никогда не шла домой, садилась на кресло в холле и ждала. Чего – мы так и не узнали. Потом уходила на полчаса и убирала офис перед закрытием.