Чувствую себя глубоко подавленным и несчастным. Из дневников 1911-1965

Понедельник, 10 ноября 1930 года

В шесть утра выехали с Уиттмором в монастырь Дебра-Лебанос [239] . Пустые бутылки со святой водой. Великолепное утро. Вверх на Энтото, потом – через долину, вдоль многочисленных речушек. Обогнали караван осликов; везли шкуры. Обедали около одиннадцати. Уиттмор жевал сыр. Я съел мяса и выпил пива. Впереди огромное пастбище. Многократно сбивались с пути. Шустрый местный мальчишка запрыгнул на подножку автомобиля. Уиттмор кланялся пастухам. Часа в два резко затормозили перед глубоким оврагом, внизу река. В окружении голых мальчишек в язвах, а также бабуинов спустились вниз по крутой тропинке. Уиттмор не устает кланяться. На полукруглом выступе несколько глинобитных хижин, пара каменных домов и церквей. Навстречу красивый бородатый монах под желтым зонтиком от солнца. Шофер отправлен на поиски патриарха Абуны. Сели в тени возле церкви. Монах что-то написал на руке красивым почерком. Уиттмор указал на букву, похожую на крест, и перекрестился. Монах озадачен. Повел нас к патриарху: коричневый плащ, белый тюрбан, черный зонт, мухобойка; подвел к квадратному каменному дому. Ждем. Собралась толпа. Через полчаса пустили. Кромешная тьма. Маленькие окна под потолком занавешены дерюгой. Свет за дверью – единственный. Собралось двенадцать священнослужителей; две покрытые тряпками табуретки. Абуна читает вслух рекомендательное письмо. Возгласы одобрения. Учтивая беседа – шофер переводит. Из шкафа белой древесины извлекаются предметы, завернутые в разноцветную шаль. Сначала две мрачные немецкие гравюры на досках, потом иллюминированные рукописи. И то и другое – современное. Затем повели смотреть святые источники на склоне горы. Под нависшей скалой разбросаны гробы – нечто вроде деревянных ящиков, куда складывают вещи, или сундуков. Святая вода из ржавых труб. Отдельная, лучшая комната – Менелика. Маленькая хижина – императрицы [240] . Предложили хижину и нам; внутри козы и осы. Ответили, что предпочитаем палатку. Сказано – сделано: установили, землю устлали сеном, сверху – тряпки. Абуна присматривал. «Вы способны убить козу, овцу или ягненка?» – «Нет». Сидим в палатке. Вносят местный хлеб, пиво, мед – все несъедобно. Абуна садится. Разделить с нами трапезу не решается. В конце концов уходит. Едим из плетеной корзины. На столбе лампочка. Абуна пришел пожелать спокойной ночи, стряхнул с тряпок порошок от блох. Снаружи монах с винтовкой. Промозглая ночь. Спал мало. Уиттмор храпел. Шофер взял себе мед и пиво.

Вторник, 11 ноября 1930 года

Проснулся на рассвете, поел солонины, выпил пива. Охранник взял немного меда и пива. В церкви читали Библию – сразу несколько человек. Фрески за семь талеров – современные; на одной стене святые, на другой Страсти Господни, еще на одной младенческие годы. Картины: Рас Касса [241] , Тафари и др. – писались, по-видимому, с фотографий. Святая святых: барабан из мореного дуба, старая одежда, пыль, зонтики, чемодан, чайник для заварки, полоскательная чашка. Маленький ковчег, еще один барабан получше, на нем крест, упавший с небес. Ходили искать бабуинов. Видели двоих. Отдыхали. Пришел с обыском охранник, рылся в одежде. Месса в час дня. У. всё целует и ничего не понимает. Белые с золотом облачения. В 2.30 уехали. У. раздает медные деньги. Шли в гору. В машину сели в три. Стемнело в шесть. В Аддис-Абебе – в одиннадцать. Многократно сбивались с пути. У. совсем потерял голову. По всей долине бивуаки. Поднялись на Энтото, потом спустились; опасно. Шофер невозмутим. У.: «J’ai décidé. Nous arrêtons ici». Шофер: «Ça n’est pas d’importance» [242] . Лисы, кролики. «Регби» – так называется наш автомобиль.

Харамайя,

понедельник, 17 ноября 1930 года

<…> Обедал с банковским клерком, французом. Тоже собирается в Харар в отпуск. Посоветовал поехать на поезде в Дар-эс-Салам, в Западную Африку. Выехал на пони Плоуменов на харарскую дорогу; забита телегами, повозками, верблюдами и мулами. После обеда спал в комнате без окон, на больничной койке. Ужинал с директором гостиницы. Чтобы получить разрешение уйти, спрашивает: «Вы не можете мне позволить?» Воспитывался в Александрии. У него affaire [243] со знатной абиссинской дамой; послала за ним трех солдат. Пока они ждали, он дал им по сигарете.