Чужая маска

В сооружаемой ими цепи улик должен был быть свидетель, который увидит Досюкова уходящим из дома незадолго до убийства или возвращающимся домой после совершения преступления. На роль свидетеля вполне подошел Пригарин – кадр проверенный и надежный. Сосед с нижнего этажа подвернулся удачно, но это был слепой случай, удача, на которую нельзя было рассчитывать. Виктор Федорович, Валька Остриков и сам Пригарин находились в боевой готовности в течение нескольких дней, пока не стало точно известно, что выбранная ими жертва – Борис Красавчиков – намеревается провести вечер и часть ночи в ресторане. Наталья как по нотам разыграла сцену отчаяния и негодования по поводу Красавчикова, демонстративно выпила на глазах у Евгения четыре таблетки, вытряхнутые на ладонь из флакона с надписью «нозепам», в который вчера еще пересыпала что-то совершенно безобидное. А в чай Евгению бросила солидную дозу лекарства, благо оно совершенно безвкусное.

Остриков, как и договаривались, приехал между половиной второго и двумя часами ночи, когда Досюков уже крепко спал. Наталья стояла возле двери и сразу услышала осторожные шаги на лестничной площадке. Отдала ему одежду Досюкова, оружие и ключи от машины. Похвалила стрижку – за неделю до этого она передала ему через Виктора Федоровича фотографию Жени, чтобы Валентин сделал такую же прическу.

Все прошло отлично. Досюкова арестовали, Лощинин получил первую часть денег и принялся за реализацию второго плана.

Второй парой, представлявшей для него интерес, были сестры Березина и Новикова. Особенно воодушевило Виктора Федоровича то обстоятельство, что у них были одинаковые имена. Ирочка Новикова явно тяготилась своим образом жизни, но для того, чтобы бороться с мафией, контролирующей проституцию в Москве, силенок у нее было маловато. Лощинину достаточно было один раз взглянуть на Рината Вильданова, ее хозяина, чтобы понять, что девочка увязла всерьез и надолго и вырвать ее из цепких лап сутенера может только смерть.

Примерно то же самое, хотя и с несколько другими акцентами, думал о своей законной супруге видный политик Сергей Николаевич Березин. Его жена Ирина Березина, в девичестве Шестопалова, из прелестной невинной девушки в один миг превратилась в расчетливую глупую сучку, сладу с которой не было ну просто никакого. К тому моменту, как Березина нашел Виктор Федорович, политик уже был на грани отчаяния, потому что жена превратилась не только в наркоманку и шлюху, но и шантажировала его такими вещами, огласка которых наверняка сломает его политическую карьеру. Разводиться с ней нельзя, иначе она по глупости и злобе будет орать о подслушанных секретах на всех углах, но и жить вместе невозможно. Заменить одну Ирину на другую – вот и все решение проблемы.

Справиться с Ириной Березиной было нетрудно. Дождавшись, когда она в очередной раз уколется и впадет в транс, Березин и Виктор Федорович отвезли ее в Бутово, на квартиру к Ире Новиковой. Там добавили еще пару ампул в вену и повесили, не оставляя на послушном, как тряпичная кукла, теле ни малейших следов насилия. Ира написала предсмертную записку, и поскольку должно было считаться, что это именно она умерла, то все сошло наилучшим образом. Виктор Федорович посоветовал Сергею объявить всем, что его жена Ирина Березина попала в автокатастрофу. У него были обширные связи в медицинском мире, и он надежно спрятал Ирину Новикову в хорошей клинике, из которой ее перевели в санаторий. Домой она вернулась накануне выборов и стала Ириной Березиной, слегка подурневшей и притихшей после долгой болезни и оставившей дурные привычки.

Березин тоже выплатил первую часть оговоренной суммы, но денег все равно еще не хватало, чтобы полностью покрыть растущий день ото дня долг сына, и Виктор Федорович взялся за третью пару. Здесь фантазия и изобретательность ему изменили. Пара была хорошей во всех отношениях – оба москвичи, у одного из них родителей нет, умерли, и жены тоже не было. Сходство было достаточно большим, чтобы заморочить голову посторонним, правда, один из них, учитель, носил окладистую бороду и пышную прическу, а второй, писатель, коротко стригся и гладко брился. Виктор Федорович познакомился с женой писателя, она показалась ему редкостной умницей, и он, словно ненароком, обмолвился, что есть в Москве человек необыкновенно похожий лицом на Леонида. Если бы Леонид Владимирович отпустил бороду и перестал коротко стричься, то их было бы не отличить – и ростом похожи, и сложением, и возраст подходящий. Светлана тогда ничего не сказала, а через некоторое время позвонила и пригласила Лощинина в гости.