Читаем Чужая. На пороге соблазна полностью

Чужая. На пороге соблазна

Вроде бы стоило расслабиться и выдохнуть, но в голове начали роиться бредовые мысли. Ни разу не логичные. Не имеющие хотя бы намека на логичность. Особенно сейчас, когда я находился в безопасности и дома. А не в аудитории, за стеной которой звучат выстрелы и плач.

— Нужно было и себе попросить успокоительного, — процедил я, открывая подаренный Чадом джин. Сделал из горлышка пару жадных глотков и со злостью спросил у решившего напомнить о себе телефона: — И кто на этот раз?

Правда, глянув на имя звонившего и на время в углу экрана, захотелось поинтересоваться у Димона, что могло задержать его настолько долго и какого хрена прозвучало:

— Никитос, я сейчас переодеваюсь и выезжаю.

— Переодеваюсь? — переспросил я. — Ты дома, что ли?

— Нет, блядь, в ментовке решил отужинать и душ принять, — огрызнулся Дымыч. — Конечно, я дома. Где мне еще быть?

— Я тебя правильно услышал? Дома? Не выехал, не еду, а только собираешься? — прорычал я. — У тебя крышу снесло, что ли, Дымыч? С душем потерпеть не мог? Резкую, блядь, под успокоительным от универа увозили, а ты в душ решил сгонять?! Ты ебнулся?

— Эй, братиш, ты с чего решил на меня понаезжать? — в тон мне ответил Димон. — Ну заехал домой на пять минут…

— Когда ты закончил давать показания? — оборвал я друга. — Сколько тебя допрашивали? Твой батя клялся и божился, что пропихнет тебя в первых рядах. Сейчас семь. Ничего не смущает?

— Никитос, тебя чего так кроет? А, Лиля истерила? Так не дергайся, я минут через двадцать подскочу и заберу ее.

— Дымыч, — процедил я, едва сдерживая злость, — подскакивай завтра с утречка. Сегодня ты уже…

— С хуяли завтра?! — вновь оборвал меня Димон. — Тебя попросили присмотреть за Лилей, ты присмотрел. Какие вообще проблемы и претензии, Ник?

— Такие, что она уже спит! — рявкнул я. — Вырубило ее от успокоительного, и будить ее я не стану! Так что можешь спокойно костюм выбирать и «прости, я не подумал приехать раньше» букетик заказывать. Завтра с утречка приедешь, и я сдам тебе «хер знает, что с ней не так» Лилечку с рук на руки в целости и сохранности. Заодно вещи ее привезешь.

— Я приеду сейчас! — выкрикнул Димон и поперхнулся, услышав мой ответ:

— Ты. Приедешь. Завтра. — процедил я. — Дашь девчонке выспаться, если тебе на нее не похуй. Дымыч, я втащу тебе, если припрешься и начнешь расталкивать Резкую сейчас.

— И как я это объясню? — усмехнулся Димон.

— Я скажу, что ты приезжал, когда она спала, и ты, а не я, решил не будить ее.

— Не забывай, чья это девушка, Никитос, — хмыкнул Дымыч.

— Я помню, а ты? — ответил я вопросом и повесил трубку.

Если до разговора с Димоном, мне хотелось выпить, чтобы просто не думать о сегодняшнем дне, то после… Желание нажраться в сопли стало единственным.

Я взял бокал и налил джина на две трети. Посмотрел в сторону спальни, где спала Резкая. И криво усмехнулся:

— Охуенный у тебя жених, Амели. Совет вам да любовь.

Отсалютовав бокалом, я поднес его к губам и поперхнулся глотком джина. Хрипящий выдох Резкой, словно тиски, сковал мое горло, а через мгновение прошелся по нервам повторяющимся:

— Нет… нет… нет…

Уверен, я влетел в спальню раньше, чем дно бокала коснулось столешницы. И замер у кровати, будто мне со всей дури влупили в грудь молотом.

Мне хватило одного взгляда на Резкую, чтобы меня с головы до ног опутало страхом и паникой. А гримаса ужаса, исказившая лицо Амели, в одно мгновение выморозила кровь в сосудах. Я не понимал, что случилось, не представлял, какой кошмар мог присниться девушке, чтобы она металась из стороны в сторону и пыталась разорвать опутавшее ее одеяло. Только с каждым новым рывком она затягивала в тугой кокон вокруг себя все, что находилось рядом.

Постельное белье, воздух, мои нервы и мысли.

Все туже и туже.

Хрипя на вдохе и замирая перед тем, как рвануть снова.

А я боялся к ней прикоснуться.

Не мог перебороть липкий страх и в тоже время, услышав обречённый стон, не попробовать сделать хоть что-то.

Не зная что.

Не понимая как.

Но выдыхая весь кислород из легких прежде, чем коснуться застрявшей в кошмаре девушки.

— Тише… Тише, Амели, — прошептал я, осторожно оттягивая в сторону край одеяла. — Ш-ш-ш… Я рядом… Ш-ш-ш… Леля, я здесь.

Услышанное от Резкой и повторенное мной «Леля».

Жалкое мгновение тишины. И повтор:

— Ш-ш-ш, Леля… Тише… Ш-ш-ш, Леля…