Чужая птица

Анжела вырвалась из его объятий и убежала к гостям, которые столпились вокруг Эрика с его новым «харлеем». «Прокатишь меня?» Брат кивнул, и вот она уже забралась на сиденье и ухватилась за его кожаную куртку. Еще миг, и на гравийной дорожке осталось лишь облачко пыли. Черт побери, ну что я наделал? Поддавшись секундной слабости, он пожелал брату свалиться с его дурацкого мотоцикла, в чем готов был позже признаться. Только себе, конечно. Но такого финала он и вправду не хотел. Ребенком веришь, что можно все изменить одной лишь силой мысли. Иногда вера в сверхъестественное возвращается и к взрослым. Когда Рубен увидел, как по дороге бежит запыхавшаяся Анжела с царапинами на лице, ощущение собственной вины сдавило ему горло.

— Помогите! Эрик разбился! Он не двигается и не отвечает, а вокруг столько крови! Мне кажется, он ударился головой о камень, когда мы случайно съехали с дороги. Побежали! — кричала девушка, захлебываясь в плаче.

Рубен всего-навсего хотел, чтобы Эрик получил урок и в дальнейшем поумерил спесь, но он вовсе не желал брату смерти.

Они побежали в ту сторону, куда показала Анжела. Рубен примчался первым, глаза застилал пот, или это были слезы? «Эрик! Братик, дорогой!» Молчание в ответ. Эрик лежал неподвижно, придавленный мотоциклом, его тело согнулось под неестественным углом. Кровь залила камень рядом с головой брата и окрасила рубашку на груди в ужасный алый цвет. «Эрик!» Рубен наклонился, чтобы оттащить мотоцикл, чьи-то руки подоспели на помощь. «Боже милостивый, только бы он был жив!» Он тряс брата за плечи, а потом приложил ладонь ему ко рту, чтобы проверить дыхание. Народ столпился у него за спиной и сыпал вопросами: «Ну как он? Пульс есть?» Рубен щупал запястье брата: это его пульс бьется или мой? Тут уж не разберешь! «Попробуй пульс на шее», — посоветовала Йерд Якобсон, которая ходила в помощницах у районной медсестры. Тут шум стих, и воцарилось молчаливое нетерпеливое ожидание. Все взгляды были направлены на Рубена, будто в его силах сотворить чудо и воскресить брата, стоит только пожелать. Он заметил, что от страха слишком сильно надавил на кожу, и теперь немного ослабил хватку. Да, пульс есть, отчетливо ощущается под пальцами. Вдруг Эрик пошевелился и открыл глаза — все тут же загудели, перебивая друг друга.

— Ему надо в больницу, у него наверняка сотрясение мозга, — предложил кто-то.

— Ни за что! — отказался Эрик, попытавшийся было приподняться, но вынужденный снова лечь на землю. Он держался за голову, лицо — жутко бледное. Потом резко расстегнул рубашку, обнажив живот, на котором виднелась серьезная царапина, но не очень глубокая.

— Что с мотоциклом? — простонал он.

Да, именно такими были первые слова брата, когда тот пришел в сознание. «Что с мотоциклом?» Об Анжеле он спросить не удосужился. А девушка между тем сидела в канаве рядом и плакала, но Эрик ее не видел. С тем же успехом она могла быть мертвой или тяжело раненной.

В больницу никто так и не поехал. Эрик выпил на празднике три стопки самогонки и боялся лишиться прав. Так что Рубену пришлось сходить за мопедом с прицепом, отвезти брата к Якобсонам и устроить его на ночлег в бывшей комнате прислуги.

— Его нельзя оставлять одного, — предупредила Йерд. — И нельзя давать ему заснуть, это может быть опасно. Мне Свея объясняла, — быстро добавила она, чтобы добавить сказанному веса. Раз уж районная медсестра так сказала, значит, так оно и есть. Не обсуждается.

— Я останусь с ним, — убрав с лица прядку волос, предложила Анжела. — Она протиснулась в комнату мимо Рубена, даже не удостоив его взглядом. — Идите, а я присмотрю за ним. Эрику нужна тишина и покой. Я с ним посижу.

Рубен всегда покупал камбалу у одного и того же рыбака. Будет его вклад в обед у Берит. К сморчкам соседка пообещала приготовить омлет, может выйти довольно пресно, а вот от свежекопченой камбалы она точно не откажется. Охапку цветов еще, что ли, с собой прихватить? С годами он заметил, что женщинам такие штучки нравятся. Не обязательно раскошеливаться на букет из магазина, куда проще остановиться по дороге, нарвать ромашек, васильков, медовника, клевера и колокольчиков, а по краю добавить листьев папоротника, что растет за домом. Жаль, конечно, пятьдесят долгих лет ушло на то, чтобы хоть как-то начать понимать женщин, но лучше поздно, чем никогда. Женщины любят сюрпризы.

Когда они встретились вечером следующего дня на грузовом причале, в волосах у Анжелы был венок из подвядших полевых цветов. Она сидела и болтала ногами в воде, нетерпеливо, как кошка, которая бьет по полу хвостом. Конечно же, сделала вид, что его не замечает. Волосы растрепаны, вид усталый.

— Искупаемся? — предложил Рубен после затянувшейся паузы.