Чужая роль

Джим моргнул. Неужели в его глазах блеснули слезы?

«Поразительно», — подумала Роуз, чувствуя себя так, словно рассматривала срез под микроскопом. Неужели он способен заплакать, когда ему это нужно?

Теперь он пытался взять ее за руки, и Роуз могла предсказать каждый его жест, каждое слово.

— Роуз, прости, — снова начал Джим, и она кивнула, зная, что это только вступление. — То, что я сделал, непростительно. Но если я как-то могу загладить…

Роуз покачала головой и встала.

— Никак. Ты жалеешь о случившемся. Я тоже. Не только потому, что ты не тот, за которого я тебя принимала, но… — Горло сжало судорогой, словно она пыталась проглотить пропотевший носок. — Потому что ты разрушил…

Что именно? Ее жизнь?

Неправда. У нее была неплохая жизнь или наверняка будет, когда она снова займется своим делом. И у нее теперь есть Саймон, Саймон, который был так добр к ней, что пробудил доброту в ее собственном сердце. Который заставил ее смеяться. Короткий, впечатляюще неудачный, мелодраматический роман с Джимом теперь казался всего лишь давним кошмарным сном. Он ничего не разрушил, но содеянное им вряд ли можно было исправить или залечить.

— Из-за Мэгги, — выговорила она наконец.

Но он, не дослушав, уже снова тянул Роуз на скамейку и распространялся о будущем, ее будущем, о том, как ему пришлось худо, когда она ушла из фирмы, хотя в этом не было необходимости, потому что, пусть он и подлец и признает это, все же вел себя крайне осторожно, и, останься она, на работе никто ничего бы не узнал. Где она сейчас? Нуждается в помощи? Потому что он может помочь, это наименьшее, что он обязан сделать в свете всего случившегося…

— Прекрати! Пожалуйста! — прервала Роуз поток слов. Из сада донеслись звуки музыки. Чуткое ухо Роуз уловило скрип закрывающихся церковных дверей. — Нам нужно вернуться.

— Прости меня.

— Я принимаю твои извинения, — объявила Роуз официальным тоном. И, не в силах вынести его грустного взгляда, а еще потому, что, несмотря на отсутствие сестры, злую мачеху и сломанную карьеру, она была так счастлива, наклонилась и легонько чмокнула его в щеку.

— Все в порядке. Надеюсь, ты тоже будешь счастлив.

— О, Роуз, — простонал Джим, обнимая ее. И тут откуда ни возьмись появился Саймон. Саймон с широко раскрытыми глазами и потрясенным выражением лица.

— Начинают, — тихо сказал он. — Пора идти.

Роуз взглянула на жениха. Лицо его казалось еще бледнее обычного.

— Саймон… О Боже!

— Пойдем, — мягко, невыразительно повторил он и повел ее в церковь, где девочки в нарядных платьях уже шагали по проходу, разбрасывая из корзинок лепестки чайных роз.

Во время церемонии Саймон не произнес ни слова. И во время ужина тоже. Когда заиграл оркестр, он прямиком направился к бару, где оставался все время, накачиваясь пивом, пока Роуз не убедила его, что им необходимо срочно поговорить с глазу на глаз.

Как всегда, он придержал для нее дверцу машины жестом, казавшимся до этого вежливым и сердечным, но сейчас почему-то выглядевшим ироничным, даже жестоким.

— Ну и ну, — вяло проговорил Саймон. — Интересный выдался денек.

Он смотрел прямо перед собой. На скулах алели два лихорадочно-красных пятна.

— Саймон, мне очень жаль, что ты это увидел.

— Жаль, что так получилось или что я увидел? — уточнил Саймон.

— Позволь мне объяснить. Я давно хотела рассказать…

— Ты целовала его, — перебил Саймон.

— Это был прощальный поцелуй.

— Прощальный? По какому поводу? Что между вами было?

— Мы встречались, — вздохнула Роуз.

— Партнер с помощником адвоката? Смело!

Роуз зажмурилась.

— Знаю, это было глупостью. Наша общая огромная ошибка.

— И когда началось ваше… э… объединение?

— Объединение? — удивилась Роуз. — Саймон, это не слияние корпораций!

— Это верно, не корпораций. Почему из этого ничего не вышло?

— Неверность, — коротко пояснила Роуз.

— Твоя или его?

— Его! Конечно, его! Брось, Саймон, ты слишком хорошо меня знаешь! — Роуз украдкой взглянула на него. Он молчал, отвернувшись. — Разве не так?

Саймон продолжал молчать. Роуз печально смотрела в окно. Мешанина деревьев, зданий, мелькание машин… Сколько пар, как и они, сидящих в машинах, сейчас ссорятся? И сколько женщин, в отличие от нее, сумели найти для своих мужчин нужные слова?

— Послушай, самое главное — что все это кончилось, — снова попыталась она, когда он остановил машину у их дома. — Все на самом деле, честно, действительно, абсолютно в прошлом, и мне жаль, что ты увидел то, что увидел, но это ничего не означало. Поверь, меньше всего на свете мне нужен Джим Денверс. Именно это я и говорила ему, когда появился ты.

Саймон громко выдохнул.

— Я тебе верю. Но хочу знать, что произошло на самом деле. Хочу понять.

— Зачем? Я ничего не желаю знать о твоих бывших подружках…

— Это совсем другое.

— Почему? — выкрикнула Роуз, направляясь за Саймоном в спальню, где наконец избавилась от чертовых бус.

— Очевидно, все случившееся между вами было достаточно мерзким, если после этого ты не захотела сунуть нос ни в одну адвокатскую фирму.

— Не совсем так, — поправила Роуз, — Проблему представляет только одна, определенная фирма.