Чужая земля

– Будем надеяться, – вздохнула Машка и перешла к другим новостям, касающимся теперь уже ее семейной жизни, мальчишек и мужа. Что ж, бытовые сплетни не вызывают таких эмоций, как служебные.

Через несколько дней я поехала в суд, потому что мне нужно было представить в отдел кадров еще одну справку, связанную с оформлением выплат на ребенка. Так как Виталий Миронов настоял на том, чтобы в свидетельстве о рождении Мишки он был вписан как отец, матерью-одиночкой я не считалась.

Несмотря на то что та же Машка уверяла меня не совершать подобную глупость, а поставить в нужной графе прочерк, чтобы пользоваться всеми положенными государством льготами, совершать столь неэтичный поступок я не стала. У моего сына был отец, причем любящий и ответственный, и лишать его подобного счастья, пусть и только на бумаге, я не хотела.

Кроме того, сам Виталий ни за что не согласился бы на подобную дискриминацию и поражение его в отцовских правах, да и получать липовые льготы, которые на самом деле нам были не положены, я тоже считала безнравственным. Отдав все необходимые бумаги, я заглянула в новый кабинет Димы, однако мой бывший помощник был на заседании, и я просто оставила ему на столе купленную коробочку с пирожными, как привет из нашей прошлой жизни.

Сама же я зашла в приемную к председателю, чтобы, пользуясь случаем, поздороваться с Анатолием Эммануиловичем. Тот был свободен и пригласил меня в кабинет, предложив чаю.

– Скучаешь по работе? – проницательно спросил он.

– Конечно, скучаю, – легко согласилась я.

– Так выходи уже. Когда твой отпуск заканчивается?

– Через месяц. Вот только няню Мишке я так и не нашла. Просматриваю объявления каждый день, но меня все время что-то останавливает. Либо цена очень высокая, либо квалификация сомнительная. Однако дальше откладывать нельзя, так что планирую со следующей недели потихонечку назначать собеседования потенциальным претенденткам. Как говорится, дорогу осилит идущий.

– Про наш скандал слышала?

– Про мигрантов, устроивших дебош в зале суда? Да. Не повезло Диме с таким боевым крещением.

– Ничего, парень справился. Характер у него ого-го, ни один мускул не дрогнул. Да и нет худа без добра. Эти трое в СИЗО заговорили. Запели даже. После приговора начали сдавать того, кто их на фуру навел и потом груз забрал.

– И кто же это? – я спрашивала больше формально, чем из искреннего интереса.

– Некто Усман Доратов, лидер одной из национальных диаспор. Самое интересное, что он уже находится под следствием и тоже помещен в СИЗО. Статья, правда, другая – экстремистская, наговорить он успел с три короба, в том числе армию нашу опозорить. А тут еще и совсем уж голая уголовка присоединяется. Так что дергают его теперь в том СИЗО на дополнительные допросы, и вскоре предстанет этот голубь перед судом.

Имя и фамилия, названные Плевакиным, показались мне смутно знакомыми. Откуда? Я напрягла память и вспомнила, что про этого человека мне какое-то время назад рассказывала сестра, причем в связи с незаконной трудовой миграцией и рабочими, трудившимися у нее в ТСЖ во время ремонта.

Допив чай и выйдя на улицу, я тут же позвонила Натке, чтобы уточнить информацию. Да, я все помнила правильно.

– Вот ведь мерзавец! – возмутилась сестра, выслушав мой рассказ о произошедшем в суде. – Я с самого начала поняла, что это совершенно злодейский персонаж. А его столько лет принимали в органах власти, на всяких мероприятиях слово давали. Ну как же, лидер диаспоры, уважаемый человек. А он мигрантов обирает, лишает половины дохода, если не больше. Фактически людьми торгует, бесправными, заметь, при этом поносит страну, в которой живет и гражданином которой является, людей оскорбляет. Да еще и грабежи организовывает. Я даже рада, что через Костю привлекла к нему внимание правоохранительных органов.

– Так это ты? – Я невольно засмеялась. – Натка, ты у меня прямо герой одной из детских книжек. Бяшка, борец за правду.

«Бронзовую птицу» писателя Анатолия Рыбакова мы в детстве с сестрой очень любили и могли цитировать практически наизусть.

– Я. Правда, сначала выходило, что предъявить ему совершенно нечего. Хотя и облавы в мигрантских общежитиях прошли, и то, что большая часть людей там нелегально живет, выяснилось. Но он бы отмазался, как делал это всегда. Ему еще долго все с рук сходило бы, если бы он не решил, что поймал бога за бороду и может свои экстремистские взгляды открыто высказывать.

– Ну, если удастся доказать, что именно он организовал ограбление той фуры, да еще и обещал остальным участникам налета снижение сроков в ответ на их молчание, то мало ему не покажется, – пообещала я. – Так что справедливость восторжествует, причем по совокупности содеянного.

– Вот и хорошо, – сердито сказала Натка. – Ты сейчас где?

– Сажусь в машину, чтобы ехать из суда домой.

– А Мишка с кем? Опять с этой твоей подопечной?

– Нет. Ты же знаешь, что Виталий запретил. Да и Джаныл на работе. С Мишкой Сашка осталась. Прогуливает по этому поводу институт, у нее там сегодня пары, которые можно пропустить.