Чужая земля

Ее собеседница пожала плечами.

– Наша фирма работает с гастарбайтерами совершенно легально, выполняя все требования миграционного законодательства. Как человек, в должностные обязанности которого входит за этим следить, должна сказать, что это непросто, потому что законодательство все время меняется. И тем не менее я убеждена, что привлечение иностранцев к труду без оформления трудовых договоров должно максимально строго караться государством. В первую очередь фирмы, в которых выявлены такие сотрудники, должны быть немедленно отсечены от любых госконтрактов, госзаказов и льгот. Как следствие, стоимость рабочей силы возрастет, и это приведет к сокращению числа иностранных рабочих.

– Но это же плохо для экономики?

– Кто вам сказал? – удивилась Нечаева. – Сейчас многие привлекают мигрантов потому, что им можно меньше платить, не соблюдать восьмичасовой рабочий день, отпуска, увольнять одним днем. Мигранты полностью бесправны, и работодатели этим пользуются. Когда они будут вынуждены нанимать рабочую силу в рамках Трудового кодекса, то надобность в мигрантах отпадет. На таких условиях и местные работать согласятся. А российская бюджетная система только выиграет, поскольку при легализации занятости пополнится примерно на семьсот миллиардов в год. И эта цифра в ценах 2021 года. Сейчас она еще выше.

Подписчики активно оставляли комментарии. Например, один из слушателей, представившийся бизнесменом Артемом, написал: «Ваша эксперт права. Я тоже работаю с иностранными гражданами. И знаете, почему я их не оформляю? Да из-за НДФЛ, который для иностранцев составляет тридцать процентов. Это же дискриминация какая-то. Если все оформлены легально и работают за одну зарплату, то и налоги должны платить одинаково».

– Соглашусь, – снова вступила в диалог Алла. – Также необходимо распространить на иностранных работников систему обязательного медицинского страхования. В массе своей они вполне здоровы, иначе не смогли бы заниматься тяжелым физическим трудом. Средний взнос на одного работающего составит 26 100 рублей, а расходы на застрахованного окажутся на уровне 16 тысяч, – то есть территориальные фонды медстраха еще и заработают.

«А традиционные ценности… С ними что делать? – настрочила еще одна подписчица, явно взволнованная женщина средних лет. – Они представляют собой прямую опасность для граждан России».

– Согласна, – Алла вздохнула. – Каждый человек имеет право на личные убеждения и волен носить ту одежду, которую считает нужным, но только до той поры, пока его убеждения не вторгаются в чужую личную жизнь. Если кто-то начинает прибегать к насилию во имя традиции, добиваясь правильного, с его точки зрения, дресс-кода, то это для граждан России должно квалифицироваться как признак преступления, а для неграждан влечь пожизненную депортацию. В Конституции России написано, что у нас светское государство, а свои правила и нормы не позволительно устанавливать никому.

– Мы обсуждали все эти проблемы внутри семьи, – сказала Сашка. – Сейчас передается в суд дело лидера одной из национальных диаспор, который как раз пропагандировал установление жестких традиционных правил, которым рано или поздно должны были подчиниться мы все. Так вот, обсуждая это дело, мы пришли к выводу, что иностранные граждане, прибывая в нашу страну, должны получать прямую помощь в защите своих прав именно от нашего государства. То есть в рамках российского правового поля. Сейчас, если им не выплатили зарплату или как-то еще ущемили их права, то они обращаются куда? В диаспору, где их заставляют подчиняться неформальным правилам. А если бы они знали, куда пойти еще, если бы, к примеру, существовал номер телефона, по которому можно обратиться, и его бы выдавали прямо на границе, то диаспоры потеряли бы значительное влияние, которое зачастую используют в корыстных интересах.

– Согласна, – снова кивнула Нечаева. – И еще одна важная вещь, которая касается образования. Для детей выходцев из Средней Азии, получивших российское гражданство, а их не менее двух миллионов человек, необходимы отдельные адаптированные культурные и образовательные программы. Если ребенок не понимает русский язык, то это вовсе не означает, что он плохой или глупый. Это означает, что до поступления в школу ему нужно помочь, и сделать это должны учителя, прошедшие подготовку по преподаванию русского языка как иностранного. Такие курсы, к слову, есть в Германии. Там за счет государства учат язык приезжие из Турции, России или любой другой страны. И там, кстати, таких массовых беспорядков, как во Франции, не наблюдается.

Эфир длился вместо положенного часа два с половиной. Равнодушных не было. Как и просто недовольных, считающих, что мигрантов нужно выслать на родину. Разговор, с самого начала свернувший в конструктивное русло, таким и оставался, за что Сашка была Алле Нечаевой очень благодарна.

– Спасибо вам, – в который уже раз сказала она, когда эфир остался позади. – Хочется верить, что нас хоть кто-нибудь услышит.