Чужая земля

У них появилась прекрасная возможность быстро и аккуратно убить царевну. В том, что ее брат мертв, Серапис не сомневался. Он сам лично видел покойного. И тогда, после смерти Инеткаус, не останется больше претендентов на трон фараона, кроме жены Джибейда. Да, их очень насторожил и удивил рассказ Бомани о ночном налете божественной птицы. И совсем уж испугало разрушение храма.

Но младшие сестры царевен от других наложниц все уже были мертвы, Серапис не церемонился… А значит, убив Инеткаус, последней носительницей крови фараона и, следовательно, крови Великого Ра можно смело считать Нианх-Хатхор. И пусть сыну боги запретили надеть корону Верхнего и Нижнего Египта, но царевна имеет на нее все права! Кроме того, она никогда не осмелится возражать мужу. Так что, не смотря на вынужденное бегство из Мемфиса, все еще могло сложится удачно.

Бойцов из войска Джибейда Серапис отбирал лично! Каждый из этих плененных бойцов – его выкормыш, обязанный жрецу и положением, и карьерой. Никто из них не сомневался, что быстрый налет на конях и пальба из лука не дадут царевне шансов. Никаких.

Я вопросительно посмотрела на Хасема.

– Говори.

– Царевна, каждый из них принес клятву служить твоему божественному отцу. И каждый – нарушил. Их нужно казнить.

Я понимала, что есть законы военного времени. Что эти местные офицеры – предатели… Да, все так. И точно так же я понимала, что рано или поздно мне придется отдать приказ о казни живого человека. Но радовалась про себя, что это будет не сейчас…

– Скажи, Фескел. Если боги сохранят тебе сейчас жизнь, что ты будешь делать?

Взгляд , исполненный даже не надежды, а, скорее – удивления и растерянности…

– Все, что ты прикажешь, Великая.

– Хасем, отдайте пленным их коней. И пусть они вернутся к пославшим их сюда. И пусть расскажут, что они видели. Они все.

Длинная пауза…

– Великая, ты отпускаешь нас?!

– Фескел, ты вернешься и передашь мои слова сестре, ее мужу, и всем, кто следует с ними.

«Я, дочь Нечерихета, царевна Инеткаус, приказываю вам, врагам моим, явиться ко мне до завтрашнего захода солнца. Обещаю оставить вам жизнь. Те же из вас, кто будут противится – умрут». Ступай, Фескел, и передай мою волю…

Глава 25

Ночевала я в поместье Акила, Хасем остался с солдатами.

– Госпожа, поверь, ночью никто не пройдет этой дорогой.

Своему генералу я принесла большой и сытный завтрак из горячего хлеба, миски сладкой каши и крупной запеченной рыбины. У солдат завтрак был попроще, но за ним мне пришлось мотаться несколько раз.

Зато и теплый хлеб произвел неизгладимое впечатление, а уж добавка меда порадовала их, как детей. И в то же время вызвала несколько нервные разговоры о моем могуществе. Об этом я и беседовала с Хасемом.

– Госпожа, не волнуйся, солдаты еще не привыкли к твоим способностям, но это не страх, поверь. Скорее – благоговение. Не каждый день боги помогают смертным. А ведь твоя помощь спасла не одну жизнь…

– Хасем, я не привыкла быть богиней. Ты знаешь меня давно, и ты точно знаешь, что раньше со мной такого не случалось. Поверь, эти силы смущают не только солдат, но и меня.

– Знаешь, госпожа, мы уже обсуждали это с Имхотепом.

– И что он сказал?

– Он сказал: «Кому много дано в этой жизни, с того и спросится больше, чем с остальных!»

– Боюсь, что он прав, Хасем… И боюсь наделать ошибок.

– Не только я и Имхотеп будем стоять возле твоего трона. Поверь, божественная, у тебя достаточно слуг, которые будут верны и честны. Скоро мы вернемся во дворец Мемфиса и ты увидишь сама всех, кто остался жив.

– Многие ли остались?

– Не знаю, госпожа, боюсь ошибиться…

Группа всадников появилась на дороге, ехали они медленно и, приблизившись к нашему посту, теперь уже – открытому, спешилась.

После разговора с солдатами один из всадников был допущен ко мне. Хасем, как и вчера, занял место за моим креслом справа.

Ёжечки-божечки, как же меня раздражает эта манера – валиться в ноги!

– Встань!

– Великая Инеткаус, сестра твоя, божественная Ниан-Хатхор и муж ее, могучий Джибейд, прибыли чтобы приветствовать тебя! Дозволишь ли ты им приблизиться?

О как! Они прибыли приветствовать! Убийца фараона и его жена, которая ненавидела настоящую сестру. Ну-ну… Пускай приближаются! Я удобнее перехватила диск и, когда вестник отправился с ответом, спросила Хасема:

– Ты уверен, что они там выживут? Может быть, стоит отправить с ними больше слуг?

– Госпожа, оставить им жизни уже – неслыханное милосердие!