Чужая земля

За дверью послышались шаги.

– Шесть! – запоздало предупредил Татарников.

В замке заскрежетал ключ. Арестанты вскочили на ноги.

– Опять на шконках[17] валялись? – входя, проворчал надзиратель. – Будет с вас, попомните меня!.. Ковальчук! На допрос – марш.

Глава XXIII

Субботнее свидание неожиданно сорвалось – к Рябинину явился мальчуган и вручил записку:

1.11.24, 17.40 Андрей! Прошу, не сердись, мне необходимо задержаться у Натальи. У нее (и особенно у А. Н.) – крупные неприятности. Если не трудно, дождись меня у парадного Решетиловых в 22.00. Полина.

Арест известного доктора немало удивил город. Даже далекие, знавшие Александра Никаноровича только понаслышке люди не допускали мысли о его причастности к заговору. Все открыто и твердо говорили об ошибке ГПУ. Наталья не слушала уговоров, перестала принимать гостей, кроме Полины, и взяла на работе отпуск. Целыми днями она сидела, упершись взглядом в окно, ломая в пепельнице недокуренные папиросы.

«…Вот и для Полины начинается маленькая гражданская война, – подумал Андрей. – Придется выбирать между родной кровью и принципами».

* * *

Она выбежала из парадного наспех одетой, с остановившимися потемневшими глазами.

– Что там? Как Наталья? – предполагая самое недоброе, спросил Андрей.

– Хуже некуда. Идем! – отрывисто бросила Полина и, не дожидаясь Рябинина, пошла вперед.

– Да подожди ты и объясни, – догоняя ее, воскликнул Андрей. – Куда ты так спешишь?

– Домой!

Рябинин преградил Полине путь:

– Застегнись, простудишься.

– Пустяки, – отмахнулась она. – Нам надо поторопиться.

– Что за спешка на ночь глядя? – больше для порядка посетовал Андрей и взял Полину под руку.

– Нет-нет, это… необходимо сделать… именно сейчас, – прерывисто дыша от быстрой ходьбы, говорила она. – Я ему все скажу… Все!..

– Кому?

– Кириллу Петровичу, – сквозь зубы ответила Полина.

– Ну-ка, начинай по порядку! – потребовал Андрей.

Полина нервно рассмеялась:

– Представляешь, он отдал Александра Никаноровича под суд! Сегодня утром было заседание, и Наташиного папу приговорили к ссылке. В Акмолинск! Знаешь, где это? То-то… Негодяй! Негодяй и лжец! – Из глаз Полины брызнули слезы. – Весть уже разнеслась по городу… Наташу завтра срочно вызывают к директору театра… Для объяснений… Она считает, что ее отстранят… от спектаклей. Ты бы видел ее! Она в полной прострации. Только и твердит: «Какой позор! Какая несправедливость! Кончено, задавили!..» Ходит как неживая.

Андрей обнял Полину за плечи:

– Успокойся, не терзай себя. И скандалить с отцом не стоит. Не поможет.

– Знаю, – она тяжело вздохнула.

– Тогда зачем выяснять отношения?

– Чтобы все поставить на свои места раз и навсегда! – жестко отрезала Полина.

Она достала из сумочки носовой платок, утерла слезы и огляделась:

– Холодно-то как! Дождик откуда-то взялся…

– Погода к вечеру испортилась, – кивнул Рябинин. – Боюсь, к утру и снег пойдет.

Полина привела себя в порядок, застегнула крючки шубы, поглубже надвинула шляпку.

– Знаешь, за Александра Никаноровича я не беспокоюсь, – задумчиво проговорила она. – Наш доктор – человек крепкий и волевой. А вот Наташа… У нее и без того нервы никуда, а тут еще… Что с ней будет?

– Может, было бы лучше остаться с Натальей?

– Не хочет! Днем у нее случилась жуткая истерика. Я ее уложила, напоила горячим чаем. Понемногу она развеялась, отвлеклась. Даже попыталась шутить: «Ступай, – говорит, – Полли, мне пора перейти к подведению итога. В моем положении остается лишь один выход – тот, что предпочитали римские патриции»… Чушь какая-то!

Андрей резко остановился и встряхнул Полину за плечо:

– Так и сказала?

– Д-да… – испуганно проронила она.

– Бежим! – Рябинин изо всех сил потянул Полину за собой. – Скорей к Наталье!

– З-зачем?!

– Забыла, какой выход… предпочитали римские патриции? – на бегу объяснял Андрей. – Дабы не пасть жертвой гнева императора… и не потерять честь?.. Забыла?

В глазах Полины застыл ужас.

Они пронеслись по улице и ворвались в парадное Решетиловых. Рябинин взлетел наверх и несколько раз повернул звонок. Тишина. Андрей забарабанил по двери кулаком.

– Ищи дворника! – бросил он подоспевшей Полине. – Бери лом, лопату… любую железяку!

– Не отзывается? – охнула Полина.

– К дворнику, живо! – приказал Андрей.

Она побежала вниз, звонко стуча каблучками по каменным плитам и спотыкаясь.

«Сколько прошло времени? – прикинул Рябинин. – Минут десять-пятнадцать… Этого дворника можно и не доискаться!.. Эх, где наша не пропадала!»

Андрей разбежался и ударил дверь плечом.

На третий раз она подалась. Рябинин ворвался в переднюю и громко позвал Наталью. Ответа не было. Он заглянул в гостиную. Спальню. Кабинет. «В ванной, конечно!» – выругался на себя Андрей и потянул дверь ванной комнаты.

Растрепанная голова Натальи безжизненно склонилась на край ванны; плечи и грудь уходили в пугающий розоватый туман.

Сердце у Андрея упало. Он смахнул пот со лба и, собравшись с духом, осторожно пощупал шею Натальи. «Жива! – радостно встрепенулся Рябинин, ощутив слабый пульс. – Слава тебе, Господи, успели!»