Чужая жена

— Мой отец был его начальником. Денис, тогда еще совсем молодой, заискивал перед ним, унижался у меня на глазах. Я помню, как отец назвал его идиотом и заставил согласиться с этим. А потом все резко изменилось. Союз развалился, отец ушел на пенсию, а Денис поднялся. Мы встретились случайно. Он взял меня к себе на работу, предложил хороший оклад. Коготок увяз, всей птичке пропасть. В общем, влипла я. Он даже не собирался жениться на мне. Это ему не интересно. Он получает удовольствие, унижая меня, дочь своего ненавистного начальника.

— Он тебя бьет? — спросил Стас.

Он вдруг понял, что готов убить Коротилова.

— Нет. Он знает, что мне противно с ним. Я вынуждена переступать через себя. Это его заводит.

— Ты только скажи мне, и он от тебя отстанет. Навсегда.

— Зачем? Я уже смирилась. Меня теперь не тошнит от него. Считай, что я уже не унижаюсь. А ты что, можешь его убить? — Только сейчас до Ирины дошел смысл его слов.

Она поднялась, мягко взяла Стаса за плечо, легким нажатием повернула к себе.

— Эта сволочь не должна жить, — сказал он с одержимостью безумно влюбленного человека.

— Не надо! — Женщина мотнула головой, сомневаясь в том, что сможет образумить его.

— Почему?

— Меня все устраивает.

— Ты изменяешь мужу.

— Нет.

— Как это нет?

— Коротилов — такая же неизбежность, как холодная зима в конце года. Да и в начале. Но есть весна и лето. Я люблю их и Пашу. Это правда.

— А меня? — вырвалось у Стаса.

— Почему я должна тебя любить? — спросила Ирина и удивленно изогнула бровь.

— Ну…

— Да, ты мне очень нравишься, — сказала она. — Но я не изменю Паше с тобой.

— А с Коротиловым можешь?

— Это не измена, а всего лишь производственная необходимость.

Стас качнул головой. Он не хотел, чтобы Ирина так говорила. Она же не какая-то там секретутка.

— Денис никогда не оставит меня в покое. Так что мне лучше смириться и получать удовольствие от личной жизни, — сказала она и улыбнулась с какой-то порочной грустью. — Он помог мне с квартирой, с обстановкой.

— Он отправил твоего мужа на смерть.

— Денис — большая сволочь. Я это знаю.

— Паши больше нет! — резко сказал он.

— Не надо! — Ирина шарахнулась от него, как телушка от волка, закрыла глаза, приложила пальцы к вискам.

— Коротилова здесь быть не должно! — Стас говорил жестко, но за плечи ее взял мягко. — Он обязан ответить за свой беспредел! — Парень чуть отстранил женщину от себя, удержал на близком расстоянии.

А Ирина вдруг оказалась на кровати. Под ним. Она лежала на спине и смотрела на него, как на неизбежность.

— Это не беспредел, а жизнь, — заявила Ирина. — В ней нужно крутиться.

— Я знаю, как ты крутилась.

Да, он видел Ирину верхом на Коротилове. Волосы распущены, спина голая до самых закруглений, масса страсти в каждом движении. Сейчас она могла оказаться верхом на нем. Эта мысль молнией пронзила каждую клеточку его тела. Ирина была такой доступной. Полы халата разошлись, грудь почти обнажилась.

— Ты же не скажешь Паше? — спросила она, умоляюще глядя на него.

— Паши больше нет.

— Есть! Я знаю, что он жив.

— Не скажу, — заявил Стас.

Ирина закрыла глаза и благодарно улыбнулась ему. Она легла бревном и готова была плыть вниз по течению. Стас мог делать с ней все, что ему угодно. Женщина уже смирилась с тем, что сейчас будет.

Стас заерзал, стаскивая с себя шорты. Ирина открыла глаза и вздохнула. Она смотрела на него, как юная жена на старого нелюбимого мужа в первую брачную ночь. Ирина воспринимала Стаса как неизбежность, с которой она готова была смириться без насилия над своей гордостью.

Этот взгляд его убил. Он понял, что ничем не лучше Коротилова, который без всякого зазрения совести пользовался ее смирением перед неизбежностью. Все же ему пришлось сделать над собой неимоверное усилие, чтобы оторваться от нее.

Он поднялся и, не чувствуя под собой ног, вышел из комнаты. Вслед ему донесся вздох облегчения. Уж лучше бы разочарования.

Стас вышел на балкон, вытащил из пачки сигарету, закурил, с жадностью затянулся. Но крепкий дым не ударил ему в голову, он даже ничего не почувствовал. Еще не истлела одна сигарета, как он схватился за вторую.

Тут на балконе появилась Ирина. Она сияла от восторга, ярко улыбнулась ему, приложила ладони к его щекам, вдруг чмокнула в губы и тут же отскочила назад, прямо как теннисный шарик от стенки.

— Паша звонил! — заявила женщина.

— Что?! — В первое мгновение Стас решил, что Ирина сошла с ума.

— Он в больнице. И Тимофей там же.

— В какой больнице?

— Их спасли! Ты правильно сделал, что отправил Марковца в милицию. Бандиты держали ребят в подвале.

— В какой они больнице?

— Вместе поедем!

— Да, конечно.

Стас переместился с балкона в комнату, Ирина шла за ним.

— Ты же ничего не скажешь Паше? — спросила она.

— Я не трепло.

— Я знаю, ты хороший. Это я полная дура. Но ты должен меня понять.

Стас промолчал. Он не хотел понимать Ирину, но готов был принять ее поведение как роковую неизбежность, даже как производственную необходимость. Только вот парень подумал, что уважать эту женщину так, как прежде, он уже не сможет.

— Я очень люблю Пашу и не хочу ему изменять.