Чужак из ниоткуда-2

Так ведь они свои «государственные люди», сказал я себе. А все эти ребята из ЦРУ и ФБР – чужие. Вот и разница. Вспомни Гарад, Западную Коалицию. Свои-то они свои, а всё равно где-то глубоко в подсознании живёт мыслишка, что когда-то их предки были врагами и стёрли с лица земли древнюю Ксаму – столицу Восточного Гарада. Мы, правда, тоже в долгу не остались… То есть, если даже гарадцы, на знамени которых начертаны слова: «Жизнь», «Созидание», «Любовь» и «Защита», бывает, мыслят подобным образом, то что говорить о землянах? В конце концов, сигнальная система «свой-чужой» на протяжении миллионов лет эволюции помогала нам выжить, и так просто её не заглушить. Да и стоит ли? В любой момент обстоятельства могут обернуться таким образом, что она снова пригодится и будет служить верой и правдой. Что доказывает мой собственный пример.

Боинг коснулся колёсами взлётно-посадочной полосы нью-йоркского аэропорта Ла-Гуардия в восемнадцать часов тридцать минут по времени Сан-Франциско.

- Переводим часы, ребята, - сказал Петров. – В Большом Яблоке сейчас половина десятого вечера. Считай, весь континент перелетели с запада на восток.

- В Большом Яблоке? – переспросил я. – Это ты так Нью-Йорк называешь?

- Не я. Все его так называют.

- Первый раз слышу. Но может быть, я слишком мало прожил в США?

- Ладно, уел, не буду выпендриваться. Говорят, нью-йоркцы так его называют.

- Говорят, Нью-Йорк вообще не Америка, - сказал я.

- А вот теперь выпендриваешься ты, - сказал Петров.

- Не спорю, - согласился я. – Выпендрёж на выпендрёж.

Багажа у нас не было, только ручная кладь, поэтому в Ла-Гуардиа мы не задержались – сели на специальный автобус и меньше чем через полчаса были в аэропорту имени Джона Кеннеди.

Уже стемнело. Однако электрического света здесь хватало с избытком.

- Не жалеют буржуи электричества, - вздохнул Боширов. – Ташкент и Москва ни в какое сравнение не идут.

- Советский человек по ночам должен спать, - наставительно заметил Петров. – Нечего по городу шляться.

- Нам и рекламы столько не надо, - сказал я. – Зачем советскому человеку реклама? У него и так всё есть.

- Мне кажется, или я слышу в твоём голосе нотки сарказма?

- Кажется, товарищ майор, - сказал я. – Перекреститесь.

- Наглец, - констатировал Петров. – Товарищ капитан, вы в курсе, что мы имеем дело с наглецом?

- Давно, - сказал Боширов. – С первых минут всё понял. Кстати, об электричестве. Только сейчас дошло. Светомаскировка. У нас до сих пор в подкорку вбито, что она должна соблюдаться. У них, - он повёл головой вокруг, - нет.

- Интересная мысль, - сказал Петров. – Не подумал об этом.

Рейс «Аэрофлота» из Нью-Йорка до Москвы должен был вылетать в двадцать три часа сорок пять минут по местному времени. Регистрация только-только началась.

- Жрать охота, - вздохнул Боширов.

- Ничего, - сказал Петров. – В нашем самолёте покормят. Чай, не буржуи. Ил-62 летит. Отличный самолёт, не хуже Боинга, я летал. А какие стюардессы… Конфетки! – он поцеловал кончики пальцев.

- Когда это ещё будет…

Есть и правда хотелось – на рейсе до Нью-Йорка нас не кормили. Да у них же, наверное, денег нет, догадался я. Валюта и всё, что с ней связано, под строжайшим контролем государства. Поэтому билеты купили самые дешёвые и командировочных – кот наплакал.

- Предлагаю зарегистрироваться и пойти нормально поесть, - сказал я. – Вон хоть в Макдональдс, - я кивнул на зазывно-жёлтую букву «М», видную издалека.

- Потерпим, - сказал Петров.

- Товарищ майор, я угощаю. Примите во внимание, что валюты у меня – девать некуда. В прямом смысле слова. Даже говорить не буду, сколько. Что мне с этими долларами в Союзе делать, солить?

- Сдать придётся. По закону.

- Сдать так сдать. Но пожрать-то нормально мы можем?

- Товарищ майор, - подал голос Боширов. – Считаю, что предложение Сергея прозвучало как нельзя вовремя.

- Как-то это неправильно, - задумчиво произнёс Петров. – Мальчишка угощает двух здоровых мужиков.

- Я бы попросил! Мне шестнадцать лет, могу паспорт показать. Но если вам так уж хочется, будете должны мне кафе-мороженное в Москве, - сказал я. – Годится?

- Другое дело! – обрадовался Петров и потёр руки. – Быстро регистрироваться и - жрать! Только учти, Серый, мы с Тимуром никогда раньше в Макдональдсе не были.

- Фигня, - сказал я. – Доверьтесь мне, и всё будет в лучшем виде.

Три Биг Мака, три жареных картошки, соусы, две кока-колы и один спрайт для Петрова, который решил соригинальничать, три мороженых (два с клубничным сиропом для Петрова и Боширова и одно с черничным для меня), три куска традиционного яблочного пирога и три кофе. С учётом аэропортовской наценки я отдал за всё семь долларов и пять центов.

Свободных столиков хватало. Мы нашли тот, который показался нам удобнее, сели и принялись за еду.

- Вкусно кормят буржуи, - сказал Боширов, первым прикончив Биг Мак с картошкой и принимаясь за мороженое. – Не отнять.

- Недурственно, - кивнул Петров. – Но в чебуречной на Солянке не хуже. Плюс там ещё и наливают.

- Здесь полно баров, - сказал я.

- Обойдусь. Это я так. У советских собственная гордость.