Чужак из ниоткуда 2

Я даже не улыбнулся. Сидел, покачивал ногой, разглядывал их спокойно и прикидывал, в какой момент лучше уйти. Прямо сейчас? А что, хороший момент. Камер здесь нет. Охраны тоже. Секретарша в «предбаннике»? Отдохнёт вместе с ними. Думаю, полчаса-сорок минут мне хватит, чтобы выбраться с территории Лэнгли. А там — ищи ветра в поле.

Фактор неожиданности срабатывает всегда.

Полковник и Умник ещё смеялись (Томас даже очки снял, вытирая слёзы), когда я перешёл в орно и начал двигаться. Трое в кабинете замерли, словно под воздействием какого-то магического заклинания. На самом деле мы теперь существовали как бы в разных мирах. Мой был быстрее. Намного быстрее.

Я знал, как это выглядит со стороны. Только что на стуле перед ними сидел советский подросток по имени Серёжа, и вдруг исчез. Кажется, мелькнула какая-то размытая тень, но это не точно. Больше всех, как и следовало ожидать, растерялся переводчик Майкл. Я сразу понял, что он тот ещё тормоз. Самый молодой, а стоит посреди кабинета, раскрыв рот и вообще не шевелится. Нет, таким точно в ЦРУ делать нечего, реакция на нуле. А вот Полковник хорош, — уже тянется к тревожной кнопке под столом. Врёшь, дорогуша, не успеешь.

Три удара по нервным точкам, и заместитель директора Центрального разведывательного управления США Томас Карамессинес обмяк в кресле. Час примерно будет в отрубе, этого более чем достаточно.

Теперь вы, господин заместитель по науке и технике. Умник, который считает себя умником. Н-на.

Три удара, и Карл Даккет отправляется в отруб вслед за коллегой.

Извини, Майкл, и ты отдохни.

Укладываю переводчика на пол. Обыскиваю всех троих, забирая наличку из бумажников. Самым богатым оказывается Даккет — от него ко мне в карман переходят триста двадцать пять долларов. За ним бумажник Томаса Карамессинеса пополняет сумму до пятисот семидесяти баксов. Наконец, у Майкла я забираю пятьдесят долларов вместе с бумажником, пропуск с фотографией и ключи от машины. Быстро стаскиваю его костюм и рубашку, переодеваюсь, цепляю галстук. Мы примерно одного роста, так что костюм сидит более-менее нормально. На первое время сойдёт. Туфли тоже подходят. Чуть великоваты, но с ноги не спадают. Ничего, мне их долго не таскать. Свою одежду бросаю здесь же, на полу, она мне больше не понадобится. Служебные собаки? Ну да, возможно, но к тому времени, когда им дадут её обнюхать, я надеюсь быть далеко отсюда.

Выхожу из кабинета. Секретарша (лет сорок пять ягодка опять, крашеная блондинка с зависшими над пишущей машинкой пальцами и замершими в одной точке светло-карими глазами.

Catrin Claeson, читаю я на бейджике, лежащем на высокой груди.

Извини, Катя, так надо.

Три удара, и секретарша отправляется туда, где её ждут остальные трое.

Женщин мы не грабим. На самом деле мы никого не грабим, а то, что я освободил от денег бумажники господ цэрэушников, — не грабёж, а честная экспроприация. По-нашему, по-пролетарски. К тому же не фиг похищать людей. Взяли моду. Обнаглели в край. Придётся платить, господа хорошие, и платить по полной. Это только начало, хе-хе, обещаю. Но женщин мы всё равно не грабим. Так что радуйся, Катя, в сумочку твою я не полезу.

Нашёл в верхнем ящике стола ключи и здесь же обнаружил очень правильную белую табличку с красной надписью: «DO NOT DISTURB!»[5], вышел из кабинета, запер его на ключ, повесил табличку на дверную ручку и пошёл к выходу, размышляя о свободе нравов в ЦРУ.

Мы не были похожи с временно утратившим связь с реальностью переводчиком Майклом. Разве что цветом волос. Но я и не собирался до поры до времени выдавать себя за него. Просто, не выходя из орни, быстро спустился вниз и без всяких препятствий покинул здание, окунувшись в тёплое солнечное утро штата Вирджиния. Выскочил на крыльцо, огляделся, увидел справа громадную автостоянку и направился к ней, обгоняя, словно стоящих на месте, людей.

Вот и стоянка. Да, воистину США — страна автомобилей. Здесь их было, вероятно, несколько сотен. Десятки марок и моделей. Чёрные, белые, красные… Где же твоя, Миша, на чём ты ездишь? Надо было спросить, потом вырубать. А теперь что делать? Хотя…

Я вышел из орни

и принялся наблюдать. Тут же заметил несколько сотрудников в таких же, как у меня, чёрных костюмах, которые, подходя к стоянке, доставали ключи и жали на кнопки, расположенные на брелоках от ключей. В ответ на это то тут, то там, машины издавали характерные сигналы и мигали фарами — мол, тут мы[6].

Ага, догадался я, сигнализация. Очень удобно.

Снова вошёл в орно, прошвырнулся по рядам, нажимая на кнопку. С третьего раза неподалёку отозвался, мигнув фарами, салатового цвета с белой полосой на боку автомобиль. Я подошёл.

Чем-то машина напоминала наш ГАЗ-21 Волгу. Однако явно больше размером. Хромированная решётка радиатора местами покрыта ржавыми пятнами, правый бок слегка помят. Сзади, у багажника, характерные «крылья». Пятидесятых годов машина.

DESOTO, — прочёл я надпись хромированными буквами над радиаторной решёткой. Не знаю такой марки. Впрочем, неважно. Десото так десото.