Чужие отражения чужих тел(СИ)

Она порылась в голове Ильи, чтобы найти что-то о его родителях, но человеческая память не глифомы и там чёрт ногу сломит. Она вспомнила о коммуникаторе на его руке и залезла в его программу, листая адресную книгу. Найдя пункт "мама", она инициировала коммуникатор, и через несколько секунд раздался голос женщины:

- Илья?! Как у тебя дела?

- Это не Илья, - ответила она и разъяснила: - Илья спит, а меня зовут Вера.

- А почему у вас темно? - спросила Людмила, так как её виртуальный экран оказался пуст.

- Потому что Илья спит, а я не хочу его будить, - объяснила Вера и спросила: - Вы где находитесь?

- Санкт-Петербург неожиданно затопило, и мы летим в Великие Сорочинцы, - ответила Людмила, а коммуникатор неожиданно отключился. "Странная подруга у Ильи!" - подумала Людмила, висящая между Тарасом, своим отцом, и Марико, своей матерью. Они успели заметить надвигающую на город беду и сразу поднялись в воздух. К сожалению, миллионы петербуржцев не смогли этого сделать и погибли на месте. Людмила, вися между отцом и матерью, как сосулька таяла от слёз, когда мать пригрозила:

- Если ты не перестанешь реветь, я сброшу тебя вниз.

В это время ей позвонила Вера, которая остановила её поток слёз. Марико, искоса поглядывая на дочь, покопалась в голове Людмилы и спросила: - Что она хотела?

- Кто? - не поняла Людмила.

- Невеста Ильи, - сказала Марико, и Людмила только тогда подумала о данной стороне вопроса. Она ничего не могла сказать и выдавила из себя: - Не знаю!

В это время Вера изменила курс и полетела по дуге в сторону Киева. Она знала, где находится село Великие Сорочинцы, и покопалась в своих глифомах, чтобы найти сведения об отце Людмилы, Тарасе, который давно приобрёл дом, где он когда-то родился. Каждое лето они семьёй на пару недель посещали родину Тараса, чтобы вдохнуть, как он говорил, воздуха "свободы" казацкой вольницы, а потом летели в Метехи, где родилась Марико. Людмила в детстве не очень любила ностальгические поездки отца и матери, а когда повзрослела, то предпочитала оставаться с Русланом, отказываясь лететь в глубокую провинцию.

Облетев Чернобыль, Вера спикировала на Киев, с высоты рассматривая старинный город, а потом отправилась в Сорочинцы. В отличие от Потьмы, в Украине уже господствовала весна, хотя талый и потемневший снег ещё прятался в закоулках и путался в зарослях голых деревьев. Только серые тучи, затянувшие весь горизонт, портили впечатление, так как не позволяли солнцу заявить о себе. Дом Тараса размещался на высоком берегу, в изгибе реки с мужским названием Псёл, окружая его с трёх сторон и превращая в неприступную крепость. Крышу дома по старинке покрывала солома, которую через десяток лет приходилось менять на новую. Тарас упорно не хотел покрывать крышу чем-либо другим, объясняя, что дом потеряет свой "дух". Экскурсии, посещавшие музей Николая Гоголя, непременно водили к дому Тараса, который стоял на другом берегу Псёла, рассказывая о том, что в этом доме жил Данила Апостол, гетман Войска Запорожского. Возможно, что в этом была какая-то доля правды, так как у Тараса фамилия была звучная, Муравьёв-Апостол, но родительский дом был разрушен в войну, а отстроен сто лет назад в далёком 1950 году.

Вера ещё в полёте выбралась из мешка и мягко приземлилась, удерживая спальный мешок с Ильёй в воздухе. Людмила, выносившая из хаты сушить постельное бельё, увидев Веру, отчего-то сразу догадалась, что это она и растерянно спросила: - А где Илья?

- Здесь, - сказала Вера, колыхая на руках спальный мешок с Ильёй.

- А что он там делает? - оторопела Людмила, а Вера коротко объяснила: - Спит!

- Что у вас, у молодёжи, за нравы, здорового бычка на руках таскать, - пожалела невестку Людмила и толкнула спальный мешок кулачком: - Илья, немедленно слезай с рук девушки, у неё руки отвалятся.

- Не отвалятся, - успокоила её Вера, а Илья застонал.

- Что с ним? - спросила Людмила и возмущённо воскликнула: - Неужели напился!?

- Он немножко ранен, - успокоила её Вера.

- Как немножко? - не поняла Людмила.

- Немножко, - сказала Вера, - всего семь пуль.

- Кто здесь ранен? - спросила Тарас, появляясь из хаты. Взглядом профессионального медика он осмотрел Веру, но ничего не заметил.

- Илья ранен, - с дрожью в голосе объяснила Людмила.

- Где? - не понял Тарас, оглядываясь вокруг, чтобы увидеть своего внука.

- В спальном мешке, - объяснила Людмила, ужасно страшась увидеть своего ребёнка окровавленным, несмотря на то, что сама была медиком. Тарас, как пёрышко, подхватил Илью и потащил в дом, где положил его на голый матрац. Расстегнув спальный мешок и задрав окровавленную рубашку, он не увидел никаких ран и поднял глаза на Веру:

- Захотели разыграть деда?!

- Дед, ты что делаешь? - спросил Илья, открывая глаза. Взглянув на своё пузо и окровавленную рубашку, он с удивлением спросил: - Ты зачем обмазал меня кровью?

- Вы всё шутите, а я чуть с ума не сошла! - рассердилась Людмила и спросила Илью: - Ты меня в гроб хочешь загнать?

- По-моему, всё объяснит эта девушка, - сказала Марико, выходя из кухни и остановившись на пороге зала.

- Вера, - подсказала Людмила.