Чужие отражения чужих тел

Вид города с высоты поразил Людмилу. Словно корова языком прошлась по кварталам, слизывая целые дома и улицы. Неву в нескольких местах перекрыли бетонные запруды из остатков домов, отчего она разбилась на несколько длинных озёр, а на левой стороне Невы, в районе Колпино образовалось огромное море, которое грозило прорваться возле Новосаратовки и смыть остатки Санкт-Петербурга в Финский залив.

Васильевский остров представлял собой груды бетонных обломков и кирпичных стен с яркими красными разломами. Домов почти не сохранилось, и Людмила с горечью подумала, что если Илья и Вера здесь были, то они или погибли, или давно удрали отсюда.

— Наш дом остался целым, — сообщил ей Сет, и Людмила пригляделась к набережной, вытирая набежавшие слёзы. Их дом, действительно, оказался цел, и Людмила посчитала это Промыслом Божьим. Они приземлились прямо на балкон и Людмила, поранив руку об разбитое стекло, открыла балконную дверь. Комнаты выглядели пустыми и необжитыми. Все стёкла на окнах, выходящих на Малую Неву, валялись разбитыми на полу, а в тех окошках, которые выходили во двор, они вывалились наружу. Холодный сквозняк, как непрошеный гость, гулял по комнатам, чувствуя себя хозяином. Следов пребывания кого-либо в квартире они не обнаружили, и Людмила с горечью подумала, что потеряла не только мужа, но и сына. Тарас сунул голову в соседнюю квартиру, где жила Лилит, но, к своему разочарованию, увидел там аналогичную картину: разбитые стёкла и отсутствие следов пребывания людей. Сет, забравшийся в квартиру Лилит раньше, обрадовался, когда увидел чьё-то лицо, но узнав Тараса, разочарованно вздохнул и сообщил: — Квартира Лилит пуста.

Людмила опустила руки и не знала, что делать. Марико позвала Тараса и принялась затягивать окна плёнкой. Тарас не стал её помогать, а уставился на пол и принялся собирать обломки стекла в одно целое. После этого вставил его на место и занялся следующим стеклом. Марико махнула рукой и сообщила: «Пойду, приготовлю вам чай», — и только потом, на кухне, сообразила, что ни газа, ни электричества в доме нет. Она растерянно села на табуретку, ожидая, когда Тарас отремонтирует окна, чтобы использовать его, как электроплитку.

В это время огромный демон влез в окно, выламывая остатки раму. Марико обомлела, а демон, понюхав ее, рыкнул для острастки и двинулся в коридор. Увидев в другой комнате Людмилу, он снова принюхался и рыкнул. Людмила, обернувшись, застыла на месте, опасаясь даже пошевелиться. Принюхавшись ещё, демон приблизился к Людмиле и прохрипел, теряя слюну на пол: — Где твой муж?

— Я не знаю, он пропал, — пролепетала Людмила и почувствовала, что демон копается в её мыслях. В дверях появился Тарас, который вытащил из кармана скальпель и сказал: — Если ты её тронешь, я разорву тебя на части!

Демон, не зная о том, как филигранно Тарас владеет скальпелем, удивлённо смотрел на него пару секунд, а потом загоготал и вывалился в окно, снова вынося с собой раму.

— Что это значит? — спросила Людмила.

— Это значит, что Руслан живой и его ищут посланцы Сатанаила, — сказал Тарас и убеждённо добавил: — Из этого следует, что Руслан на стороне Света.

Обрадованная Людмила хотела обнять отца за такую приятную новость, но её перебила вошедшая Марико:

— Куда девался демон?

— Я здесь, — сказал Сет, высовывая голову из квартиры Лилит.

— Это не тебя, — успокоила его Людмила и сообщила Марико: — Папа его прогнал.

Людмила выглянула в окно, намереваясь увидеть, куда сгинул демон. Взглянув вверх, она обмерла на месте – продавливая тёмное небо, на землю неслись сотни огненных болидов. Взрывы, один за другим, всколыхнули Васильевский остров, и дом задрожал, словно пугливый конь во время пушечной канонады.

Когда звездопад немного затих, и Людмила спокойно вздохнула, то увидела, как из облаков вынырнул одинокий раскалённый метеорит. Она с ужасом поняла, что он несётся на их дом, а времени что-либо предпринять у них не осталось. Людмила закрыла глаза и принялась считать: раз, два, три…

Репликация одиннадцатая. Мортиземия

Длинная труба, мигая радужными кольцами, очень напоминала туннель метро с лампочками на равных расстояниях. Илья не мог определить по времени, сколько они летели в этой трубе, так как сжимал в руках самое дорогое, что у него имелось – Веру, и время для него потеряло всякий смысл. Так как лицо Веры находилось прямо перед ним, то Илья бесцеремонно целовал её, зная, что ей некуда деться. Она улыбалась и смеялась, отворачивая лицо, но Илья изредка замечал её тревожный взгляд, портивший настроение.

— Мы договорились не скрывать друг от друга тайны, — напомнил Илья. Вера посмотрела на него и смущённо ответила: — Я боюсь разочароваться в своих родителях, ведь я давно их не видела.

— Юность склонна к максимализму. Когда человек взрослеет, многое кажется проще и прошлое становиться намного понятнее будущего, — успокоил её Илья.