Чужие звезды (СИ)

Рэйн сидит, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. Я несколько раз оглядываюсь на него, мне даже приходит мысль, вдруг ему плохо. Я встаю и подхожу к нему. Он поднимает голову:

— Я просто думаю… Вот жил я себе, доживал, спокойно ждал смерти, а потом появилась ты, взбудоражила и перевернула…

— Ну извини! Я не хотела!

— Я тебя и не упрекаю…

Какое-то время мы просто молча смотрим друг на друга, потом я предлагаю:

— Знаешь, дома я пела много христианских песен и гимнов, псалмов, мне это всегда нравилось, а здесь нельзя. Я иногда ловлю себя на том, что начинаю что-то напевать, но потом спохватываюсь.

— Давай!

Петь я любила всегда. Наверное, это тянется из детства. Ожидание праздника, собирается вся семья, все радуются, мы вместе поем. Рождество, Великий пост, Пасха — и везде свои песнопения, одно другого прекрасней. С каждым годом, с каждым циклом суть происходящего осознается все глубже и глубже, и все новые и новые смыслы начинаешь улавливать в песнях.

Вот и сейчас, я пою давно знакомые вещи, но открываются они какими-то неожиданными гранями. Наконец, я больше не в силах продолжать. Я ощущаю себя то ли совершенно опустошенной, то ли наоборот, переполненной.

— Не могу больше, — шепчу я.

— Уже поздно, тебе пора, — тихо отзывается Рэйн. Я прощаюсь, он смотрит мне вслед, и глаза его как-то странно блестят.

Я успеваю навестить его еще несколько раз. И одна, и вместе с Кейном. И с Айли и Неей тоже. Он уже лежит в постели, но наотрез отказывается от поездки в клинику. А на все увещевания отвечает:

— Дайте мне умереть по-человечески!

Мы много говорим, абсолютно откровенно и обо всём. Все мои страхи и опасения улетучиваются, как только я переступаю порог его дома. Нисколько не таясь, я читаю ему со своего инта Евангелие и разные молитвы, пою о Христе, ангелах и угодивших Богу людях. Я совершенно отчетливо ощущаю, что прямо сейчас надо мной распростерт покров, нарушить который не в силах не то что какая-то там служба безопасности, но даже все силы Тьмы, беснующиеся в своей злобе и ненависти.

Когда я ухожу от него в тот, последний, раз, в моем сознании возникает странный образ — будто я связываю воедино разорванную нить в каком-то сложном, вытканном узоре, разглядеть который целиком у меня почему-то не получается.

Рэйн умер, и я узнаю, что он оставил мне свой дом и приличную сумму денег.

Зачем мне это, — думаю я. — У меня все есть. А то, что мне нужно, за деньги все равно не купишь.

* * *

Я иду по улице, и вдруг мне заступает дорогу тен Заро. Он приветствует меня и говорит:

— Нам с тобой есть, что обсудить! Здесь рядом подходящее для этого место!

Меня прошибает страх. Но Дейн указывает на раскрытую дверь ближайшего кафе:

— Посидим немного, поговорим!

Я решаю, что так действительно будет лучше.

Он подводит меня к столику и заказывает два фруктовых десерта. Я собираюсь с духом и говорю:

— Прости, я нехорошо поступила! Я не должна была тебя обманывать.

Он, кажется, удивлён.

Официантка ставит перед нами заказ. Я шевелю ложечкой в своей вазочке.

— Ответь мне только на один вопрос! — произносит Дейн. — Ты действительно любишь тен Наро? Или за вашим браком скрывается нечто иное?

Я чувствую, как сжимается сердце. Ну что я могу ему ответить? Наконец, я овладеваю собой.

— С какой это стати я должна перед тобой отчитываться, отвечая на совершенно нелепые подозрения? — говорю я, глядя ему в глаза.

— Что ж, надеюсь, ты будешь счастлива с этим выскочкой! — произносит Дейн и встаёт, чтобы уйти.

— А ну, постой! — кричу я. — Присядь и послушай вот это!

Я разворачиваю экран и включаю кусочек записи собрания клана тен Наро, на котором отказались извергнуть Кейна.

Я останавливаю аудио и добавляю:

— И если ты хоть раз, неважно кому, скажешь, что Кейн — аферист или что-то подобное, я тебя… уважать перестану!

И опять я разговариваю с ним, как с человеком из своего родного мира. Что в нем заставляет меня это делать?

На лице тен Заро появляется странная усмешка. Я смотрю ему в глаза. Там нет ни злобы, ни агрессии, ни даже вожделения. Только печаль.

Я растерянно бреду по улице и думаю о только что произошедшем. Мне жаль, что всё получилось именно так. Я чувствую, я уверена даже, что этот Дейн — очень хороший человек. Могла бы я его полюбить? Не знаю. Он притягательный, конечно. И я бы очень хотела, чтобы у меня был такой друг. А ещё лучше — старший брат. Дейн, кстати, один в семье. Наверное, он чувствует себя одиноким. Но я ничем не могу ему помочь. Потому что мы — враги. Я опять возвращаюсь к тому, что этой войны не должно было быть. Но разве в человеческих силах это изменить?

Глава 52

Кейн решает не тянуть больше с покупкой мобиля и на следующий день мы отправляемся в салон. Я не разбираюсь в наземном транспорте от слова совсем, и он сам выбирает для меня мощную и красивую машину.

На следующий день, когда я паркуюсь на одной из центральных улиц, прямо передо мной нагло втыкается какой-то старый и облезлый мобиль. Его водитель окидывает мой завистливым взглядом и цедит сквозь зубы:

— Насосала!