Чужое тело

— Это она, Никита, я чувствую, это она… — у Варвары клокотало в горле, сбивалась речь. — Все совпадает, кроме этой окаянной клинической смерти… Следователь районного управления полиции — да у нее же доступ к любой информации! А если есть выходы на ФСБ, на бизнес-круги — то она же просто властитель информации… Женщина спортивная, решительная, обладает всеми навыками, а моральные установки и прежде, по причине профессиональной деятельности, были понятием размытым. Мужа нет, вечерами можно делать что угодно… Так, подожди минуточку, — она очнулась и испытующе уставилась мне в глаза. — Почему он сообщил тебе об этом кулуарно — прибыл вечером тишком? Не стал подниматься в дом — вы пошептались в машине, и он исчез. Ни здрасте, ни до свидания. Это полиция — она всегда трубит, если добивается реальных успехов… Что не так, Никита? Что встревожило твоего приятеля? — Глаза Варвары сузились в щелки, она смотрела на меня, как на шпиона, заподозренного в двойной игре.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Так он решил, я-то тут при чем?

— Вот черт… — Ее глаза наполнялись ужасом. — Признайся, Никита, у твоего женатого приятеля что-то было с этой особой? В глаза мне смотри. Признавайся честно…

Юлить и спорить было бесполезно. А я предупреждал Кривицкого!

— Это было давно, Варюша, — забормотал я. — Бес в юбке попутал человека. Споткнулся, оступился… Ты же знаешь женщин — они коварные беспринципные бестии, разрушают семьи, склоняют добропорядочных мужчин на темную сторону… Поклянись, что никому не скажешь, Кривицкий очень просил.

Я в итоге добился от нее «честного женского слова», но она так смотрела на меня… словно переносила грехи постороннего человека на все остальное добропорядочное мужское общество.

Она уснула, чтобы набраться сил перед завтрашним днем, а я еще битый час сидел у компьютера, всматривался в монитор воспаленными глазами. У капитана полиции Крапивиной была приятная внешность, вдумчивый взгляд, слегка расширенная нижняя челюсть, придающая ее образу дополнительную привлекательность. Темно-русые волосы, плотно сжатые губы. Это не порхающая девочка, не какая-нибудь легкомысленная особа, случайно затесавшаяся в систему МВД, — все серьезно, продуманно, человек на своем месте.

Я вставил флешку, вывел на экран видео из музея. Действительно, не при делах особа в платочке, коренастая немолодая женщина, спутница мужчины, постоянно держащая его под руку. Две блондинки — отнюдь не юные девы — блуждали от экспоната к экспонату. У одной из них имелось что-то общее с Крапивиной. Я остановил запись, когда она повернулась лицом, приблизил, стал всматриваться. Общее впечатление — другой человек. Но если затемнить волосы, придать им другую форму, убрать с глаз жирный слой камуфлирующей туши, исключить яркую помаду, то — почему нет? Умный, кстати, прием — привести с собой знакомую, которая ни о чем не догадывается.

Кто вторая? На вид сестра-близняшка, но если присмотреться, можно отыскать десять отличий…

Глава одиннадцатая

Кривицкий сообщил последнюю информацию и отключился. Сразу после разговора он скинул заключение эксперта. Тот сравнил образцы почерка Усманского, Крапивиной годичной давности и Крапивиной нынешней. И не смог прийти к однозначному выводу! Экспертиза в замешательстве. Нынешний почерк Крапивиной — это причудливый симбиоз почерка Усманского и своего собственного. Наклон, убористое написание, завитки на концах некоторых букв — похоже на Крапивину. Но те же самые буквы через раз — уже манера Усманского: небрежная, размашистая, местами невнятная, словно два человека сидят в одном и попеременно водят рукой…

— С этим все понятно, — сказала Варвара, возвращая мне телефон. — Процесс происходит постепенно, с рывками то в одну, то в другую сторону. Иногда она может приходить в себя — со временем все реже, — и личность Крапивиной снова на коне, но такие периоды длятся недолго. Несчастная женщина… Новой сущности требуется проявлять усилия, чтобы продолжать работать, вести себя по-прежнему, чтобы не загреметь в психбольницу наконец… Она действительно выращивает пассифлору?

— Точной информации нет. Чужих в дом Крапивина не пускает, даже бывшему мужу закрыта дорога. Информацию могла бы дать дочь. Но все необходимое для выращивания Страстоцвета она получила по почте, а еще заказала в частной фирме навесной стеклянный шкаф — довольно сложное устройство.

— Кривицкий выяснил, что говорят ее коллеги?

— Крапивина справляется с обязанностями, но иногда впадает в какой-то транс, стала вспыльчивой, ведет себя жестче. Коллеги в кулуарах грешат на преждевременный климакс, на отсутствие личной жизни в связи с уходом мужа.

— Все сходится, Никита… Почерк, пассифлора, нехарактерное поведение… Что будем делать с клинической смертью? Без нее все эти наработки — пустая трата времени.