Чужой

— Да ладно… брось ты. Зеланцы тоже не всемогущи. Залез в глушь, пересидел — и снова появился на свету. Вот если ты кого-нибудь особо важного грохнешь, например, вельможу при дворе — тогда будут искать, да. И то — зависит от того, как его любила родня. А то и искать не будут. Да и не придумали еще средство, чтобы найти человека в любой точке Империи. Огромная она. А человек — песчинка.

Лавочник помолчал, поднял взгляд на Олега:

— Как я умудрился подняться? Женщину встретил правильную. Женился. Остепенился. А денежки у меня были — как, впрочем, и у тебя. Что, никогда ничего к карману не прилипало, когда входил в чужой город? Никогда трофеев с мертвых не брал? Ни в жисть не поверю! Все брали, и ты брал! А еще — ведь у нас все-таки контракты были, и деньги платили. И мы не по одному контракту отслужили. Выходное пособие я не трогал. Вот так вот… теперь скупаю артефакты и перепродаю их магам. Зеланским. Ну и нашим аптекарям. Пока хорошо живу, а что дальше будет — посмотрим.

— А когда Мертвые города вычистят — что будешь делать? Не вечно же там эта пакость будет сидеть!

— А мне кажется — вечно… — задумчиво протянул лавочник, глядя в пространство. — Ты же сам грабер, знаешь — вроде и вычистили, вроде все выбрали, ан нет — откуда-то новая пакость лезет и новые артефакты появляются! Говорят, они лезут из других миров. Когда проклятые зеланские чернокнижники-маги выпускали свои заклинания — они так шарахнули по вселенной, что она треснула, и сделала это именно в тех местах, где и находятся Мертвые города. И теперь оттуда лезет вся это гадость — из чужих миров. Даже артефакты оттуда появляются. Я вот думаю, что закончится это все плохо. Монстров станет так много, что они начнут расходиться по миру, и в конце концов весь мир превратится в один Мертвый город. Только вот когда это произойдет — неизвестно. Может, при нашей жизни, а может, при наших внуках, когда нас уже не будет — не могу сказать. Да чего теперь задумываться о том, чего не узнаешь? Только голова болеть будет…

— А ты не знаешь, как работать с «Котлом»? — осторожно спросил Олег, опасаясь попасть впросак. — Честно сказать, я никогда с ним не работал ТАК.

— Еще бы! — усмехнулся лавочник. — Тут же бы донесли! Но работать с ним не так уж и сложно — насколько я об этом слышал. Сам-то не видел. Руки кладут на него, и все!

— И все?! — недоверчиво переспросил Олег.

— Ну не совсем все, конечно! — снова хмыкнул бывший солдат. — Маг кладет руки, и кладут руки еще двое — те, кто обменяется душами. Потом маг как-то настраивается на них — я не знаю как! Я же не маг! Вроде как представляет, что переносит их из тела в тело. И… все! Тут главное, чтобы не ошибиться, и не вселить себя в кого-нибудь из своих клиентов. То есть — контроль держать. И все будет нормально. Или не будет…

Лавочник хохотнул, потом внимательно посмотрел в глаза Олегу:

— Тебе книжки надо почитать, поучиться. Не научишься — и себя погубишь, и людей.

— Не хочу я никого перемещать! — запротестовал Олег. — Мне вообще это все противно! В кого переселять-то?! В рабов?! Кто добровольно согласится вселиться в тело старика и отдать свое тело какому-то старому придурку?!

— Это как попросить… — усмехнулся лавочник. — Всякое бывает. А насчет рабов — да, мне это тоже противно. Зеланские штучки! Деревнями уже угоняют в рабство! Твари! Скоро мы все у них будем рабами! Убивать надо гадов!

— Чего ты тут развоевался? — Женщина подошла незаметно, и первое, что увидел Олег, — ее круглый, как футбольный мяч, живот. Беременная!

— Да так… ветерана встретил! Служили вместе… воевали, — широко и счастливо улыбнулся лавочник, держа руку женщины в своей лапище. — Ребята, это моя любимая жена, Марика! Ради нее и работаю! А так бы или спился, или…

— Стерся бы о продажных девок! — мелодично рассмеялась женщина и посмотрела на мужа черными оленьими глазами. Она была не красавица, да и беременность женщин редко красит, но от нее исходила такая волна домашнего уюта, такой спокойной радости и довольства, что Олег откровенно позавидовал. Кому-то достаются такие славные, домашние хозяюшки, а кому-то — стервы, предательницы и обманщицы! Разве это справедливо?!

— Да, будь у меня такая жена, я бы тоже открыл лавку и сидел тихо-тихо, нигде не отсвечивая! — вздохнул Олег, и лавочник с женой весело рассмеялись.

— Нет уж, братец, опоздал! Хе-хе-хе… ищи свою! И присмотрись, запомни — какой должна быть ПРАВИЛЬНАЯ жена! Хе-хе-хе… где-то ходит по миру, и не знает, что она твоя! А ты ее найди! Я-то нашел! Обязательно найди!

Через десять минут, распрощавшись с лавочником, предлагавшим попить вместе чаю и повспоминать былые боевые дни (боже упаси!), Олег и Севия вышли из лавки вместе с сердитым, изнывавшим все это время от скуки Савахом.

— Ну что вы там застряли?! Я чуть с тоски не сдох! — Савах бросил быстрый взгляд на серьезных и даже мрачных спутников и, удивленно подняв брови, спросил: — Да чего вы как кол проглотили?! Что там было? О чем говорили?