Чужой выбор

Он смотрел на нее сверху вниз, так пристально и внимательно, что она поневоле кивнула.

– Ну, вот и умница… Сегодня твоей заносчивой подружки здесь нет, верно? Она убралась восвояси! Как видишь, я все знаю о вас, о тебе…

Слегка задохнувшись от неудобной позы, он распрямился, но руку Клеманс так и не выпустил, крепко сжимая ее в своей мощной лапище.

– Тогда ты не захотела поговорить со мной наедине, но сейчас, дорогая, ты в моей власти! И нечего было бегать от меня, – от этого я только сильнее злился. Ну что плохого я тебе сделал?

– Этьен, – помолчав, с трудом выговорила Клеманс, – мы уже давно развелись.

– Это ты развелась! Я этого не хотел.

– Но мы больше не могли жить вместе, ты становился очень злым.

– Я?!

– Да, ты бил меня. Ты делал это раньше.

– Ну, какое ж это битье – так, легкая пощечина, да и то нечасто! Хочешь получить такую – в память о добром старом времени?

Он явно издевался, и Клеманс благоразумно промолчала. Почувствовав, как у нее затекла рука от его железной хватки, она попыталась высвободить ее.

– Ну-ну, не дергайся, все равно не выпущу. Сначала ты мне расскажешь, чем он лучше меня – твой автомеханик.

Услышав, как язвительно он говорит о Люке, Клеманс не удержалась и выкрикнула:

– Он добрый человек. Никогда не ведет себя грубо. И не командует мной!

– В общем, не мужик, а тряпка!

– Нет, Этьен, он просто относится к женщинам с уважением. И в отличие от тебя, не считает меня своей собственностью.

Клеманс сама себе дивилась: как это ей удается вести разговор с этим человеком?! Но был ли у нее выбор? К счастью, сейчас она его боялась гораздо меньше, чем в прошлые встречи, случившиеся за последние недели. Более того, она почти радовалась возможности наконец-то объясниться с ним. Здесь наверняка помогли советы близких, которые она запомнила. Роль запуганной жертвы совсем не годилась в общении с Этьеном – ведь ему так нравилось терроризировать ее. И, значит, она не должна участвовать в его игре. Первым делом нужно успокоиться и хорошенько подумать, как себя вести, даже если она знала, что ей не хватит самообладания, чтобы манипулировать им.

– Зачем ты шпионишь за мной? – безразлично спросила она.

– Я не шпионю, а наблюдаю, – уязвленно ответил он.

– А для чего? Я ведь все равно не вернусь к тебе, и уверена, что ты это знаешь.

– Ну что ж, если так, мне будет достаточно того, что я заставлю тебя заплатить за свое предательство!

– Я тебя не предавала.

– Ты меня бросила ради какого-то ничтожества; кто он такой – ноль без палочки!

– Я тебя бросила потому, что не была счастлива с тобой.

Этьен снова отпустил ей пощечину, не такую сильную, как первая, и даже почти с сожалением. Может, она избрала неверную стратегию, говоря с ним откровенно? Этьен ведь неглуп, и успокоить его, прибегая к банальностям, будет трудно. Он хотел услышать обоснованные доводы, хотел, чтобы Клеманс ему подробно разъяснила, почему их брак не удался.

– Ты не имеешь права поднимать на меня руку, – медленно и четко произнесла она. – Ты не имел такого права, даже когда мы были женаты. Ты хотел поговорить, вот и давай говорить, но силу не применяй.

В прежние времена эти последние слова только позабавили бы Этьена, но сейчас, против всякого ожидания, он слегка отодвинулся от Клеманс, хотя и не выпустил ее руку. В машине было очень холодно – вероятно, он не включал отопление, когда подстерегал ее.

– Этьен, ты должен меня забыть…

Эти слова вырвались у Клеманс невольно и прозвучали достаточно решительно. Оказаться наедине с Этьеном в этом тесном пространстве было не так страшно, как она могла предположить. На улице совсем стемнело, и она плохо различала его черты. Он поставил свою машину далеко от последнего фонаря, стоянка давно опустела. Если он выпустит ее руку, успеет ли она открыть дверцу и выскочить наружу? Конечно нет. Этьен сидел слишком близко и зорко следил за ней.

– Забыть тебя… нет, не могу, – угрюмо признался он.

– Ты сможешь, если захочешь. Послушай, у меня же дети, и я…

– Ах да, эти твои две сопливки!

– …я люблю их, как всякая мать любит своих детей. Моя жизнь принадлежит им и их отцу.

– Этому маленькому торговцу большими вездеходами? Неужели в них теперь вся твоя жизнь?!

– Теперь – да.

– Но почему же у нас с тобой не заладилось? – горячо воскликнул он. – Почему ты не родила их мне – этих девчонок? Мы ведь с тобой хорошо ладили, разве нет?

– Нет.

Это короткое слово как громом поразило Этьена.

– Нет? – недоверчиво повторил он.

– Я боялась тебя. Всегда боялась. Ты не позволял мне заводить друзей, запрещал видеться с приемными родителями, указывал, как мне одеваться, как вести себя с клиентами, куда ходить или не ходить. В общем, я задыхалась в неволе…

Клеманс замолчала, борясь с лавиной слов, искавшей выхода, потом продолжала, уже чуть спокойнее:

– А Люк… я ведь встретила его уже после того, как объявила тебе, что хочу развестись. И бросила тебя не ради него, так что повторяю: я тебя не предавала.

– Значит, ты задыхалась в неволе! – повторил он, не обратив внимания на ее последние слова. – Ничего себе!