Д'Арманьяки

– Друзья мои, – громко заговорил он, – настало время бургундцам заплатить за свои злодеяния, за тысячи жизней, погубленных по их злой воле. Сегодня мы захватим Осер. Даю вам слово чести. Ещё до утра в Осере не останется ни одного бургундца. Но для этого все должны действовать только по моему приказу. Наша сила состоит в том, что бургундцы не знают о нас и, следовательно, наша атака явится для них полной неожиданностью. Внезапность и быстрота обеспечит нам победу. Чем дольше наши враги не будут знать о нас, тем больше у нас будет времени, а значит, мы сможем собрать силы для борьбы против наших врагов. Исходом нашей борьбы станет смерть наших врагов или наша собственная. Возможно всякое, но жить, сложа руки, несравненно большее наказание для нас, чем погибнуть на поле брани. Мы, арманьяки, и во все времена враги наших предков страшились одного лишь имени нашего. Так неужели мы будем недостойны наших отцов?

– Слава, слава арманьякам! – раздались вокруг сотни криков. – Смерть бургундцам!

Постепенно люди приходили в возбуждённое состояние, пропитываясь самим духом предстоящей борьбы, которая пылала в Филиппе огромным костром.

Филипп поднял руку.

– Я не собираюсь вести вас на смерть. Для меня жизнь каждого из вас дороже моей собственной. Нет, времена, когда мы открыто бросали вызов, прошли. Бургундцы одолели нас хитростью. Что ж, ответим так же. Недалеко отсюда есть разрушенная часовня, – Филипп указал рукой в её сторону, – там находится подземный ход, который ведёт прямо к винному погребу замка. Мы проникнем через этот ход в замок, уничтожим всех бургундцев, затем оттуда отправимся в город и закончим разгром гарнизона.

– Слава Монсеньору! Слава!

Филипп поднял руку, утихомиривая отряд.

– С этой минуты вы должны вести себя очень тихо. Одно неосторожное движение, и мы все можем погибнуть. А теперь за мной, арманьяки!

Как давно хотел сказать Филипп эти слова. Едва он развернул жеребца, как рядом с ним оказался Коринет, который тут же заметил, что Филипп не может сражаться с раненой рукой.

– К чёрту руку, – ответил Филипп, – я так давно ждал этого часа, что будь я полумёртвый, истекающий кровью, всё равно отправился бы в этот поход.

– По одному за мной, – громко скомандовал Филипп, направляя жеребца к развалинам монастыря. Странное это было зрелище. Семьсот всадников с факелами в руках следовали друг за другом, являя собой некое величественное шествие. Разговоры умолкли. Тишину леса нарушали лишь звуки, издаваемые ночными птицами. Двигаясь цепочкой, они видели лишь затылок своего сподвижника. Подъехав к развалинам, Филипп спешился, показывая Коринету, чтобы он последовал его примеру. С факелом в руках Коринет подошёл к Филиппу, который вошёл внутрь развалин и что-то рассматривал.

– Посвети мне, – Коринет, услышав голос Филиппа, подошёл к нему и поднёс факел к месту, над которым склонился Филипп. Пламя факела осветила поросшую мхом и кустарником лестницу. Филипп взял из рук Коринета факел и первым спустился по ней, ведя в поводу своего коня. Вслед за ним начал спускаться Коринет, а затем де Вандом, де Вуален, де Крусто, а затем и остальные. Подъезжая к развалинам, спешивались и следовали за горящими впереди факелами. Филипп спускался очень медленно, освещая перед собой каждую ступеньку. Лестница вилась полукругом, отчего спуск затруднялся. Наконец лестница закончилась. Филипп поднял факел, освещая место, в котором находился. Это был узкий коридор с округлыми каменными сводами и стенами, сложенными из камней. Огонь осветил коридор, в котором не было ни одной двери. Филипп потянул коня за уздечку. Конь зафыркал, но последовал за ним. Филипп двинулся налево от лестницы и шёл некоторое время, освещая перед собой путь. Конь внезапно заржал и рванулся в сторону. Филипп осветил лежавшую под ногами землю. Вдоль стены ползла змея. Она и напугала коня. Филипп оглянулся назад и увидел Коринета, за которым вспыхивали один за одним огни. Филипп продолжил путь и через несколько шагов увидел перед собой стену. Отпустив коня, он внимательно обследовал стену с помощью факела. В правом углу, на высоте головы Филиппа, на стене было написано латинскими буквами слово «Amen». Филипп осторожно нажал на последнюю букву. Буква поддалась и вошла внутрь стены, а через мгновение раздался грохот. Стена раздвинулась, открывая проход в тоннель. Филипп снова взял коня за уздечку и ступил внутрь тоннеля. Он сразу же очутился перед тремя разветвлениями тоннеля с полуразрушенными и мокрыми стенами. Под ногами хлюпала вода. Он уверенно двинулся по самому крайнему ответвлению, находившемуся справа от него.