Да победит разум!

Я устою от искушения обсуждать здесь ошибки Ленина и Троцкого и вопрос о том, в какой мере они следовали учению Маркса. Достаточно сказать, что концепция о том, что истинные интересы рабочего класса могла отстаивать элита, состоящая из вождей, а не большинство самого рабочего класса, принадлежала Ленину, а не Марксу. В течение многих лет до начала Первой мировой войны этой концепции противостоял Троцкий, как и Роза Люксембург, одна из наиболее проницательных революционеров-марксистов того времени. Ленин не видел того, что видели Роза Люксембург и другие: что централизованная, бюрократическая система, в которой элита управляет за

рабочих, неизбежно выродится в систему, в которой она начнет управлять рабочими и окончательно уничтожит все, что еще оставалось от социализма в России. Но при всех различиях между Марксом и Лениным фактом остается то, что великая надежда не оправдалась во второй раз. Правда, на этот раз неудача настигла Ленина и Троцкого, когда они, находясь у власти, столкнулись с исторической дилеммой о том, как провести социалистическую революцию в стране, где отсутствовали условия для социалистического общества. Они оба были избавлены от необходимости решать эту проблему. Ленин не смог оправиться после первого инсульта в 1922 году и умер в январе 1924 года. Несколькими годами спустя был отстранен от власти, а затем и выслан из страны, Троцкий; верх взял Сталин, с которым Ленин порвал все личные отношения за несколько месяцев до смерти.

Смерть Ленина и поражение Троцкого лишь подчеркнули конец периода революционных движений в Европе и конец надеждам на новый социалистический порядок. После 1919 года революция пошла на убыль, а к 1923 году ни у кого не осталось сомнений в ее неудаче.

2. Сталинская трансформация коммунистической революции в управленческую

Сталин, умный циничный авантюрист с ненасытной жаждой личной власти, оказался перед необходимостью ликвидации последствий неудачи. Учитывая склад его личности, социализм никогда не виделся ему сквозь гуманистическую призму Маркса и Энгельса. Поэтому Сталин без малейших душевных колебаний принялся за насильственную индустриализацию России под лозунгом социализма «в одной, отдельно взятой стране»[22]

. Эта формула была всего лишь прозрачным прикрытием цели, которой надо было достичь, – построения тоталитарного государственного управления в России[23] и быстрого накопления капитала (и мобилизации людских ресурсов), необходимого для достижения этой цели.