Да здравствует Герберт Уэллс!

Интересно. Похоже, оказался я в каком-то подземельи вполне искусственного происхождения. И теперь мне предстоит то ли постараться выбраться на поверхность, то ли – задержаться тут, чтоб выяснить, что за опасности и враги подстерегают меня здесь, внизу. Э-э, посмотрим. В любом случае мне нужны оружие, еда и вода. Питьевая.

Вот сейчас, когда зрение уже неплохо приспособилось к гнетущему полусумраку, начинаю я видеть, что ширина коридора – метров восемь, и посередине его проходят две словно бы… Рельсы?

Точно! Из бетонной поверхности пола на полладони торчат и шпалы. Тоже бетонные. А вот рельсы – явно из металла. И явно по ним давно никто не ездил: покрыты сверху корочкой из ржавчины…

Колея метро, стало быть. А вон – в правой стене – вмонтирован и контактный рельс-балка. Правда, никакого желания проверить, сохранился ли тут ток, у меня почему-то нет. Испепеляться я предпочитаю в самую последнюю очередь! Поэтому двинем-ка в сторону, где есть что-то вроде источника света. Проверим, что же там за, вот именно, источник. В метро таковым источником может служить…

Чёрт. О чём это я?Вовсе не обязательно тут иметься привычным электрическим лампам. Кто читал «Метро – 2034», и все его многочисленные клоны и продолжения (А таких читателей наверняка чертовски много!), прекрасно знает, что электричество в подземельях вовсе не обязано сохраняться! И свет может запросто быть и от гнилушек, и от грибов, или вообще – от бактерий всяких… Ну, или уж от костров. Если есть чего сжечь.

Но в моём случае сколько ни смотрю на слабо проступающие контуры выходного отверстия тоннеля, ни малейших признаков дрожания или колебания источника света не вижу. Стационарный, стало быть. И – никакого костра. Или просто – пламени.

Медленно продвигаюсь по тоннелю, про себя чертыхаясь, когда случается наступить босой подошвой на какой-нибудь не то камешек, не то – гравий. Постоянно прислушиваюсь, оглядываюсь назад, и чешу в затылке. Странно, да. Я как-то привык, что в тоннеле метро уже в полуметре-метре от стенки вагона полно всяких там кабелей, подвешенных на кронштейнах, и попадаются разные стальные ящики и боксы, с барахлишком, нужным для функционирования всего этого сложного добра, не говоря уж о фонарях аварийного освещения, разметке на пикеты, и всём таком прочем…

А тут – ноль. Только стены, без малейших следов, что что-то на них висело, или было вбито. Да и то, что от колеи до стен никак не меньше трёх шагов, напрягает. Ну не бывает у нас такого широкотоннельного метро!

Значит, или я не на земле… Или уж на земле, но в каком-то особенном метро. Которое, может, и не метро, а, например, стратегическая система для хранения разных стационарных баллистических ракет. Или ещё чего. Что в силу гигантских размеров требует для перевозки железнодорожных платформ. Или вагонов.

И в этом случае мне нужно ждать в первую очередь противодействия со стороны наверняка имеющейся на таком важном объекте, охраны. А вот если её не будет, это будет означать… Э-э, мало ли чего это будет означать! Скажем, то, что погибла местная охрана, да и вся цивилизация, от чего-то глобального. И остались капитальные катакомбы, по которым я сейчас осторожно крадусь, абсолютно без чьего-либо присмотра…

Хотя тогда тут от как раз крыс – было бы не протолкнуться! Они большие любители опустевших подземных лабиринтов и пещер…

Ладно, чего гадать: нужно смотреть! Исследовать. Вот этим сейчас как раз можно и заняться. Дотопал я-таки до освещённого места.

Ну и никаких сюрпризов: это самая банальная станция метро. Именно для людей, а не всяких там «баллистических» и стратегических.

Перрон, высотой с метр, или чуть больше, и длиной шагов в сто. Ширина непривычно велика – шагов тридцать. Посередине огромного пустого пространства, над которым аркой выгнулся высоченный потолок, стои

т с десяток круглых… Как бы тумб с сиденьями. Нет, не так: эти сиденья, оказывается, на консолях приделаны к этим самым двухметровым в диаметре тумбам. Правда, сохранились сиденья не везде: от некоторых остались только сами консоли. Сваренные, как я вижу, из металлических и чертовски ржавых уголков. А сами сиденья превратились в сгнившую труху, валяющуюся на поверхности перрона. Пыльного, и покрытого разводами грязи от наверняка протекавших сюда дождей и снегов. Унылое зрелище.

Но радует в первую очередь вот что: пусть оно и протекало через него, но всё это дело освещает, оказывается, свет, похожий на естественный, солнечный. Пробивающийся из довольно большого пролома неправильной формы, имеющегося почти в середине арочного свода станции.

Это отлично. Значит, повезло мне, что сейчас день. (Или, что вернее – меня так и послали! В полдень, как на предыдущих миссиях.) Теперь бы ещё из дыры этой как-нибудь наружу выбраться, и порядок!

Потому что ни пищи, ни воды я тут явно не найду.

А к мысли о том, что моё пребывание и в этом Мире может оказаться весьма продолжительным, я уже привык. Как говорится, до ближайшего сна… Или уж – смерти! (Тьфу-тьфу!)