Дачный детектив

Почему же не может? Да потому, что ни на одной картине нет указаний на нынешний год. К тому же в худенькой стопке не нашлось ни одной более-менее свежей газеты. Это могло означать только одно: в этом году Марк на даче еще не появлялся! Тогда, может, и в самом деле попытаться позвонить по его номеру телефона?

И все же Катя осторожничала: лучше оставаться со счастливыми иллюзиями, чем узнать горькую правду, после чего снова собирать себя, истерзанную запоздалыми и бесполезными сожалениями, по кусочкам. Если, конечно, повезет. А ведь может и не повезти…

Но если Марк был здесь – предположительно, конечно, – в прошлом году, то почему ему не появиться и в этом? А если это был вовсе не Марк, а кто-то другой?..

Все, больше никаких провокационных мыслей, обещала же себе!

И вдруг Катя замерла от страха, чувствуя, как ее тело покрывается мурашками: в безмолвной тишине просторного дома она явственно услышала, как кто-то дергает ручку входной двери, пытаясь открыть. Лоб мгновенно покрылся холодным потом.

– Эй, хозяева, у нас машина заглохла. Откройте, пожалуйста, – услышала она глухой мужской голос. – Можно от вас позвонить?

«У нас»… Значит, он не один! И почему их машина заглохла именно возле ее дачи?

Катя кинула взгляд на окна, наглухо задернутые тяжелыми портьерами, на стационарный телефон, который наверняка давно отключили из-за неуплаты, затем на золотые часики, показывающие два часа ночи.

Нет, она уже не такая наивная, как была раньше.

Характерный звук вставляемого в замочную скважину ключа подтвердил, что за дверью находятся враги. И если внутренние задвижки металлической двери выдержат, незнакомцы попытаются проникнуть в дом через окна второго этажа по деревьям, так как решетки на окнах установлены лишь на первом этаже.

Она даже не заметила, как оказалась на чердаке. Бросилась в самый дальний угол и принялась лихорадочно разгребать старый хлам, подняла доски и с удовлетворением вытащила надежно спрятанное ею когда-то охотничье ружье.

Нет уж, так просто она не сдастся!

Спасибо папочке, который научил ее стрелять, когда они вместе ходили на охоту.

Катя вытащила заряженную – на всякий случай, конечно, как учил ее папочка, – двустволку из кожаного чехла и, открыв слуховое окно, пальнула в воздух. Затем, для закрепления эффекта, пальнула еще раз. Руки уже не тряслись. Перезарядив ружье, спустилась вниз и подошла к входной двери. Тишина. Больше никто в ее дверь не ломился. Вот и ладненько.

Что теперь? Может, вызвать полицию? Так незнакомцев уже и след простыл. А ружьишко, которое может еще пригодиться, наверняка отнимут, так как разрешение на него было только у отца.

Катя легла на кровать, положив рядышком ружье, и попыталась расслабиться. О сне и речи не могло идти после случившегося. Она представила себе Мишеньку и улыбнулась!

Ах, Мишенька, дорогой сыночек, как же она по нему соскучилась! Ведь это он спас ее от жуткой депрессии, когда нежелание жить полностью захватило Катю. И не было на самом деле не только никакого американского жениха, но и никакой Америки.

Оправившись немного от известия о предательстве и впопыхах засовав в спортивную сумку только самое необходимое, Катя сломя голову помчалась на вокзал и села в первый же поезд, на который только смогла достать билет.

Она надеялась, что чем дальше окажется от Москвы, тем быстрее невыносимая боль от коварной измены отпустит ее. Но ошиблась.

Добравшись до Краснодара, поняла, что куда бы ее судьба ни закинула, Катя везде окажется чужой и никому не нужной, так как спрятаться от себя еще не удавалось никому.

На вокзале она потеряла сознание, и ее на «Скорой» отвезли в больницу. Вот там-то ей впервые и сообщили, что у нее будет ребенок.

Теперь Катя знала, ради кого ей стоит жить!

Пожилая сердобольная санитарка Мария Петровна, прослышав, что после выписки из больницы идти будущей мамочке совсем некуда, пригласила Катю временно пожить в ее небольшой двухкомнатной квартирке, пока квартирантка не найдет постоянное жилье. Но потом так привыкла к добродушной, ласковой и интеллигентной Кате, что уже никуда ее от себя не отпустила.

А когда Катя благополучно родила ребенка, одинокая пенсионерка и вовсе заявила, что теперь Катенька и Мишенька стали для нее родными и что она не переживет, если они решат ее покинуть.

Так вот и жили: Катя работала экономистом на крупной фирме, а Мария Петровна, оставив подработку в больнице, нянчилась с Мишенькой, который оказался совсем не плаксой, а вполне спокойным и улыбчивым ребенком.

«Прямо весь в мамочку, – думала Катя. – Нет, все же больше в папочку, которому и в голову не придет реветь по любому поводу и без».

Теперь Мишенька остался с Марией Петровной, которой Катя доверяет всецело. И даже если они с Марком больше никогда не встретятся, Мишенька спасет ее и на этот раз. А пока Катя, несмотря ни на что и во что бы то ни стало, будет продолжать верить в то, что Марк… просто в отъезде.

Хоть это она может себе позволить? Да сколько угодно! Только с условием, что Марк может и не вернуться, если у него так сложатся обстоятельства.