Дайте стройбату оружие

Сегодня Виктор добрался до роты, возглавляемой вчерашним зэком – Николаем Кудрявцевым. За пятнадцать дней работы, рота прошла больше двадцати километров. Рота не тратила силы на рубку сплошной полосы лесных завалов – засек. Начав работу от Минского шоссе, в лесу западнее Сережань, лесорубы, не задерживаясь, проходила через хвойные боры, через частые березняки, через мелколесье с глубокими оврагами. Там сама природа не позволит пройти вражеским танкам и автомашинам. А вот дороги, проложенные по лесистым взгоркам от деревни до деревни, лесорубы заваливали непреодолимыми лесоповалами. После этого, тщательно обследовали окрестности и наглухо блокировали все места возможных объездов завала.

Конечно, при желании, вражеские сапёры смогут разобрать засечные завалы, но внезапность и быстроту враг утратит. Если же на полосе завалов применить минирование, то продвижение фашистов по щедрым русским лесам станет совсем не весёлым. Даже плачевным, если наши артиллеристы, услышав минный разрыв, посмотрят на карте точное место завала и выпустят пару снарядов по разбираемому завалу, а затем беглым огнем ударят по немецкой колонне, остановившейся на дороге перед засекой.

Откуда отметки на карте?

Об этом позаботились бывшие карманники, хулиганы, прогульщики, расхитители социалистической собственности и рассказчики политических анекдотов после того, как нашли в лесу сбитый немецкий самолёт с двумя дохлыми пилотами.

Взяли лесорубы сначала хавчик из лётного неприкосновенного запаса, потом волыны с запасными обоймами, открутили уцелевший при падении пулемёт, загрузили в пару мешков запас патронов, вытащили из планшета деньги немецкие, чтобы было на что в карты играть, похамили по поводу радостной нарядной немки, изображенной на обнаруженной фотографии, развернули лётную карту. Поскольку в цугундер частенько попадают умные и талантливые люди, то и среди лесорубов такой нашелся – бывший геолог, неудачно зажиливший золотой самородок отцу на зубы и загремевший из-за этого на зону. Посмотрел геолог на карту, подозвал Кольку Кудрявцева, провел пальцем направление не пройденного маршрута, потыкал в дороги, проходящие через леса и появилась в Колькиной голове ясность о том, что сделано и что предстоит сделать в лесах на западном берегу реки Вязьма, впадающей в Днепр. Немецкие названия знакомых деревень Колька сам прочитал. Как ни как, а учителка немецкого языка в его школе была требовательная…

Когда Виктор Александров подъехал к лагерю лесорубов, на опушке леса, западнее деревни Мальцево, те бездельничали и пекли картошку в кострах.

Возле одного из костров сидел Колька, который, заметив подъехавшего Виктора, встал, призывно махнул рукой и опять уселся на еловую валежину. Смотри, сказал Колька подошедшему Виктору, показывая в лежащую на коленях карту – вот проезды, которые мы завалили: на Сережань, на Леонтьево, на Изъялово, на Ульяново, на Никулино, на Макарово, на Боровщину и, естественно, на все деревни, расположенные за ними. Сегодня закрыли проезд от Богдановщины на Мальцево, а дальше и ума не приложу, что делать. Всё, закончились леса. Одни перелески на пятнадцать километров до самого Вяземского большака.

Как дальше жить, к какому делу руки приложить, начальник?

– Откуда у тебя такая интересная карта?

– Из лесу вестимо. Сбили Сталинские соколы фашистского стервятника, а он в лес упал. Там мы на него и наткнулись.

Виктор смотрел на немецкую карту и мысленно восстанавливал пейзажи.

– За Мальцево находится Панинское. Там кирпичное здание школы. Готовый "дом Павлова", если разместить отделение дружных смелых ребят и не обидеть их патронами да сухарями.

– Какого Павлова?

– Проехали. Забудь. После, если время будет, расскажу тебе про сержанта Павлова и про его героев. Только вот забыл, в каком городе они воевали, спохватился Виктор.

Возле Панинской школы нужно яблоневый сад под топор пустить, чтобы яблони обзору и стрельбе не мешали.

Вот глубокий овраг с ручейком между деревнями Мальцево и Ложкино. Это хорошо, потому что не будет у немцев простора для обходных манёвров. Ручей не позволит. Придется им по дороге прорываться, а нашим солдатам ту дорогу держать. Само Ложкино на высокой прибрежной горе, а дальше до самого Пигулино вся округа на виду. Ни леса, ни ручьев нормальных, ни ложбин, ни лощин.

Зато смотри, за рекой, напротив Ложкино деревня Тупичино на горе. А возле неё древнее городище. Бывал я на нём. На пятнадцать верст всё видать. Будь я генералом, в этом месте я бы линию обороны на восточный берег речки Вязьмы перенёс.

Ложкино да Тупичино, как говорят большие красные командиры, высоты стратегического назначения. Отсюда, до Княжено и Пигулино можно без бинокля смотреть, отсюда из пушек стрелять и огонь орудий корректировать. Нечего там кровь понапрасну лить. Имея здесь пушки да снаряды, можно будет там немцев бить.

– Что ж, эт получается? Мою деревню, мамку, сестрёнку и братишек под немцем оставлять.