Дайвинг - Блюз

штормы не могли сбить их с пути. Даже Повелитель моря, морской Батя , проникся уважением к их безрассудной

смелости. - Рачибо остановился, важно окинув слушателей взглядом , и снова продолжил на смешанном своем

языке:- Той наварх-предводитель представ до ней, заслонив солнце. И тики побачила морехода дивчина , — сразу

впознала героя снов своих. А он, оценив молодую красавицу, сам набросился на нее с утроенной страстью. Мы,

моряки, все так!- дед прикрякнул , встрепенулся,— Ну в общем, так в жизни бувае, спочатку трохи побились. А

потом сдружились они с ней, Слюбились, и миловались в чаше. И так зажигали с той Атлешкой — аж ховайся.

Да только побачил то Дэв. И возненавидел их. Порешил он погубить мореходов. Однажды под вечер подкинул

им свой шкуряной мешок. Ну такой, мешок,чувал-не чувал , бурдюк — не бурдюк! И зашептал разными голосами

Дэв, проникнув в сознание моряков предвечерним ветром: «Откройте, откройте мешок, не пожалеете».

Дождались-дочекались моряки, когда уснул на корабле их утомленный утехами предводитель. И вскрыли

бурдюк наспех. Но так неумело, что разлетелись из него вокруг с диким свистом и стоном души погибших

мореходов, а злые ветры наполнили паруса и понесли их судно прочь, в открытое море. Не знаю, что было с ними,

но до сих пор потомки их скитаются по свету. С тех давних пор и у нас в скалах и лагунах поселились эти ветры.

Много их — от легкого бриза и до штормового шквала. — Он снова окинул взглядом аудиторию, заинтригованную

его рассказом, и продолжил: — И что же та Атлешка? Долго рыдала она на самом краю обрыва, взывая к

удаляющемуся суденышку, протягивала вдаль руки. Молила вернуться обратно любимого. Но все дальше уносили

ветры мореходов. Распалила тогда та Атлешка на утесе самом высоком кострище. И стала заклинать в этом месте

путеводный огонь, изо дня в день, из ночи в ночь. А Дэв напьется ветра из своего мешка и дует потом что есть

мочи, старается потушить огонь. Но только сильнее его раздувает.

И повелось с тех пор в наших местах палить огонь на самой высокой скале. Чтобы видели его далеко в море и

возвращались домой, спешили на его яркий отблеск мореходы.

А как померла Атлешка, то и поховали ее в каменной могиле, как прародительницу огненного культа. И ее

именем наш утес назвали — Атлеш.

Отсюда моряки пошли в наших краях. Ну, и пираты. Вот от них, смеси степняков и мореходов, кажуть, и пошла