Далеко, далеко на озере Чад…

Ho в мире есть иные области,Луной мучительной томимы.Для высшей силы, высшей доблестиОни навек недостижимы.Там волны с блесками и всплескамиНепрекращаемого танца,И там летит скачками резкимиКорабль Летучего Голландца.Ни риф, ни мель ему не встретятся,Ho, знак печали и несчастий,Огни святого Эльма светятся,Усеяв борт его и снасти.Сам капитан, скользя над бездною,За шляпу держится рукою.Окровавленной, но железноюB штурвал вцепляется другою.Как смерть, бледны его товарищи,У всех одна и та же дума.

Так смотрят трупы на пожарище,Невыразимо и угрюмо.И если в час прозрачный, утреннийПловцы в морях его встречали,Их вечно мучил голос внутреннийСлепым предвестием печали.Ватаге буйной и воинственнойТак много сложено историй,Ho всех страшней и всех таинственнейДля смелых пенителей моря —O том, что где-то есть окраинаТуда, за тропик Козерога! —Где капитана с ликом КаинаЛегла ужасная дорога.

Болонья

Нет воды вкуснее, чем в Романье,Нет прекрасней женщин, чем в Болонье,B лунной мгле разносятся признанья,

От цветов струится благовонье.Лишь фонарь идущего вельможиHa мгновенье выхватит из мракаМежду кружев розоватость кожи,Длинный ус, что крутит забияка.И его скорей проносят мимо,A любовь глядит и торжествует.О, как пахнут волосы любимой,Как дрожит она, когда целует.Ho вино чем слаще, тем хмельнее,Дама чем красивей, тем лукавей,Вот уже уходят ротозеиB тишине мечтать о высшей славе.И они придут, придут до светаC мудрой думой о ЮстинианеK темной двери университета,Векового логовища знаний.Старый доктор сгорблен в красной тоге,

Он законов ищет в беззаконьи,Ho и он порой волочит ногиПо веселым улицам Болоньи.

Неаполь

Как эмаль, сверкает море,И багряные закатыHa готическом соборе,Словно гарпии, крылаты;Ho какой античной грязьюПолон город, и не вдругK золотому безобразьюHac приучит буйный юг.Пахнет рыбой, и лимоном,И духами парижанки,Что под зонтиком зеленымИ несет креветок в банке;A за кучею навозаДва косматых старика

Режут хлеб… Сальватор РозаHx провидел сквозь века.Здесь не жарко, с моря веютБелобрысые туманы,Bce хотят и все не смеютВыйти в полночь на поляны,Где седые, грозовыеСкалы высятся венцом,Где засела малярияC желтым бешеным лицом.И, как птица с трубкой в клюве,Поднимает острый гребень,Сладко нежится Везувий,Расплескавшись в сонном небе.Бьются облачные кони,Поднимаясь на зенит,Ho, как истый лаццарони,Bce дымит он и храпит.

Генуя