Далеко от яблони

Майя чувствовала себя так, точно несется под гору на повозке, у которой отваливаются колеса, а скорость при этом нарастает.

– Ну, если ты считаешь, что я недостаточно тебе рассказываю, мне, пожалуй, больше не стоит быть твоей девушкой.

Клер открыла рот, собираясь что-то сказать, но Майины слова повергли ее в шок. Как и Майю. Она и сама не подозревала, что брякнет такое.

– Хочешь со мной порвать? – спросила Клер внезапно осевшим голосом.

– По-моему, это ты хочешь со мной порвать. – Майя слышала себя будто со стороны, будто слова за нее произносила какая-то незнакомая девушка, завладевшая ее телом. Кем бы ни была эта чужачка, сейчас она все рушит!

– Это твой метод? – В интонации Клер зазвенела угроза. – Бьешь и бьешь? – Она пихнула Майю в плечо. – Ведешь себя гаже и гаже, вынуждая меня порвать наши отношения, потому что у тебя самой не хватает на это храбрости?

Ответить Майе было нечего. Она просто стояла и молча смотрела на Клер. Этим трюком она овладела давно: ничего не говоришь и ждешь, пока противник сам выроет себе яму. Вот только не предполагала, что противником однажды станет Клер.

– Ты всерьез намерена молчать? – недоумевала Клер. – Мы практически расстаемся, и ты ни словечка не скажешь?

Майя лишь пожала плечами. Порой так держалась во время ссор Лорен, и ее невозмутимость доводила Майю до белого каления.

– Господи боже, – хохотнула Клер, – да ты ребенок ребенком. – Она шагнула прочь, затем вернулась. – Знаешь что? Ладно, плевать. Если хочешь порвать со мной, скажи вслух. От меня ты этих слов не дождешься.

Майя понимала, что Клер ее провоцирует, но была в таком бешенстве, в таком отчаянии и так злилась на себя, что попалась на этот крючок.

– Между нами все кончено, – заявила она, глядя в лицо Клер, которая посерела и съежилась прямо у нее на глазах.

– Ты не шутишь? – прошептала Клер. – Черт возьми, Майя, зачем сжигать дом, полный людей?

О чем она? Майя понятия не имела. Сейчас ее больше всего заботило, как сдержать слезы и не наговорить чего-нибудь еще. Дома она поплачет как следует, но здесь, перед Клер, ни в коем случае нельзя сломаться. Этого удовольствия она ей не доставит.

– Вот что, – сказала Клер, – добирайся домой сама. Я тебя не повезу.

– Отлично, – с вызовом бросила Майя. До дома всего несколько километров. Да она скорее кувырком будет катиться до самого порога, чем сядет в машину Клер.

Клер снова усмехнулась – резко и горько – и развернулась на сто восемьдесят градусов. Перед тем как скрыться за углом, она с такой силой метнула в урну свой стаканчик из-под кофе, что Майе показалось, будто сейчас он отскочит и ударит прямо по ней. Из них двоих удар держала Клер.

Майя не ошиблась: она таки обгорела. Плечи были ярко-красными, нос приобрел пикантный земляничный оттенок.

– Вылитый Рудольф, – прокомментировала Лорен, заглянув в ванную, где Майя разглядывала в зеркале свое лицо.

– Заткнись. У нас есть алоэ?

Лорен зашла в ванную комнату и открыла шкафчик с лекарствами.

– Держи, – сказала она. – Кажется, есть еще «Ноксима», в ванной у мамы с папой. То есть в маминой ванной.

– «Ноксима» – самый отвратный крем, – поморщилась Майя, пропустив мимо ушей оговорку сестры.

– Где сгорела? – полюбопытствовала Лорен, усевшись на закрытую крышку унитаза.

– Слишком близко подлетела к солнцу, – пробормотала Майя, пытаясь нанести густую зеленую жижу на нос так, чтобы не измазать все лицо.

– Чего-чего?

– Ничего. Вышла на улицу, забыла нанести солнцезащитный крем. Ты получила папину эсэмэску?

Уперев локти в колени, Лорен кивнула.

– Вопрос, – провозгласила Майя. – С какой радости ты ошиваешься в ванной вместе со мной?

– По телику смотреть нечего.

Майя посмотрела на сестру в зеркало.

– Где мама?

Лорен пожала плечами.

– Лор?

– Спит.

Майя вздохнула. Спит. В половине шестого вечера. Скорее, в отключке. Фантастика. Она «спала» и вчера, когда Майя пришла со школы. На этой неделе пустых бутылок было больше обычного; Майя и Лорен начали выбрасывать их, уже даже не говоря друг другу. Мама не могла не заметить. Или могла?

– Что хочешь на ужин? – спросила Майя.

– Пиццу.

– Надоела уже пицца.

– Ты спросила, чего я хочу. А в греческом ресторане доставки нет.

Майя снова вздохнула. Сегодня она уже пережила одну жуткую ссору и ко второй не готова.

– Идем, – сказала она сестре. – Поужинаем в ресторане. А мама пускай спит. Мы для нее что-нибудь захватим.

– Надеюсь, ты не собираешься приглашать Клер?

Майя замерла.

– А что? – Собственный голос показался ей полузадушенным.

Лорен, однако, ничего не заметила.

– Значит, вы двое будете ворковать и обжиматься, а я буду сидеть и хлопать глазами, как последняя дура.

Трещина в сердце Майи разошлась шире.

– Обжиматься никто не будет, – сказала она. – Клер сегодня ужинает с родителями. – Об этом, кстати, Майя даже не соврала.

Лорен пошла за туфлями, а Майя на цыпочках прокралась в родительскую, то есть мамину спальню. Теперь, без папы, комната казалась более просторной, кровать – какой-то пустой. Мама лежала, свернувшись калачиком на дальнем краю матраса, ее дыхание было глубоким и ровным. С минуту постояв, Майя натянула одеяло ей на плечи.