Далия Блэк. Хроника Вознесения

Когда всё закончилось, толпа сожгла хижины, в которых Вознесённые жили. Не знаю, может, для того чтобы скрыть следы преступления – понадеялись, что огонь уничтожит все улики. Или это вышло случайно, если пожар начался из-за горящих тел, бегающих по лагерю. Не важно. Вы сами видите, что осталось после: только сгоревшие остовы хижин. Людей, ответственных за этот кошмар, так и не привлекли к ответственности. Это случилось всего за несколько дней до Финала. Сегодня многие из тех, кто был здесь той ночью, до сих пор живут в Саус-Дюн.

СМИ, по большей части, это трагичное событие проигнорировали. Несмотря на масштабы, оно быстро затерялось в хаосе Вознесения – просто очередной такой случай среди многих похожих. Президент упоминала об этих нападениях, но не обо всех. Думаю, её администрация намеренно преуменьшала этот аспект Вознесения, потому что он не слишком-то увязывается с концепцией о том, что мы, мол, такие все из себя расчудесные и особенные, что Высшие хотят забрать нас в новый мир, чтобы отпраздновать нашу уникальность или что-то в этом роде.

Я слышал, что вскоре после резни сюда приезжал один человек. Люди, которых я опрашивал, сказали, что он работал на правительство и показался им довольно подозрительным, но он был достаточно вежлив и не лез не в своё дело. Представлялся он Саймоном. Но кое-что из того, что, по словам жителей, он сказал, я нахожу немного странным. Он сказал одному из участников той ночи, что «однажды ему тоже пришлось совершить нечто подобное, потому что время от времени мир нужно очищать огнём».

40

ДЖОН ХУРТАДО

СИЛВЕР-СПРИНГ, МЭРИЛЕНД

6 АПРЕЛЯ 2026

Мы стоим на террасе верхнего этажа в здании на Джорджия-авеню, в деловом центре «Силвер-Спринг», штат Мэриленд. День выдался пасмурным, и облака нависают довольно низко.

Хотя отсюда сложно разглядеть детали, Джон уверяет меня, что в полутора километрах отсюда стоит высокое кирпичное здание. Он выбрал для нашей встречи именно это место, потому что, по его словам, отсюда нам должен был открыться наилучший вид на конкретный этаж того кирпичного здания. Вот только (увы!) погода оказалась неподходящей.

Несмотря на облака, здесь очень красиво.

Тусклый свет подчёркивает зелень деревьев и придаёт листве такую яркость, которой не увидеть в ясный солнечный день. Мы стоим на террасе ещё какое-то время, пьём кофе и ведём светские разговоры о загруженности дорог, или, вернее, об отсутствии таковой: Джон говорит, что на днях доехал от аэропорта Кеннеди в Принстон, Нью-Джерси, всего за двадцать восемь минут, и это в час пик[96]. Затем он приступает к делу и рассказывает, почему решил встретиться именно здесь.

Он показывает на кирпичное здание, виднеющееся в тумане, подробно описывая окно на углу шестого этажа. Он говорит, что, кроме своего расположения на углу, этот офис ничем не отличается от других.

То есть, разумеется, не отличается физически. Тому, что когда-то находилось внутри, стоит уделить особое внимание.

Даже когда я начинал работать на ЦРУ, я никогда не чувствовал себя шпионом.

Я делал своё дело тихо. Работал за столом и печатал на компьютере. Ничто из того, над чем я трудился, не угрожало моей жизни или безопасности других людей. Меня даже не обучали стрельбе. И только после Импульса, во время Вознесения, я вдруг стал тем самым секретным агентом, которым, как я думал, я никогда не стану: таким, который незаконно проникает в чужие офисы, взламывает систему безопасности, роется в архивах и потом исчезает в ночи.

Звучит гораздо увлекательнее, чем есть на самом деле.