Дальше живут драконы 2

— Рассказ выглядит полным безумием, как по мне — заметил О’Брайен. Дело было к вечеру, но он начал, не дожидаясь конца рабочего дня… запашок чувствовался. На потолке — медленно, как и все в этом долбанном мирке ящериц и муссонов — крутился вентилятор

— По мне тоже, сэр. Но именно такие рассказы порой оказываются правдой.

— Преднамеренное повреждение русского учебного судна… японский гидросамолет. Гидросамолет вообще может сесть на реку?

— Риск есть, но они для этого и предназначены.

…

— Сэр, если бы он врал, придумал бы что-нибудь получше.

— Ну, окей, и что вы хотите?

— Сообщите о произошедшем по каналам Госдепартамента русским.

О’Брайен хмыкнул

— Это выходит за пределы полномочий агентства по борьбе с наркотиками, верно?

— Это входит в полномочия любого нормального человека.

— И вы предлагаете использовать дипломатические каналы Госдепартамента для передачи непроверенной, скорее всего ложной информации? Вы хотите повесить на нас международный инцидент?!

— … твою информацию я передал по военному каналу. Госдеп помочь отказался.

Борька подался вперед

— И они ответили?

— Это односторонняя связь. Она не предусматривает ответа. Вас понял — и всё.

— И что делать дальше?

— Я пойду туда. Горы я знаю, всё там излазил. Заодно заверну к твоему лагерю, посмотрю, что там и как. Если всё то, что ты говоришь действительно так и выглядит, по возвращении попробую поднять шум. От моего свидетельства — они отмахнуться уже не могут.

Тут надо сказать, что Борька ничего не понял — что он оказался в мире взрослых. В мире подростков из провинции, к которому принадлежал и он — все было просто и прямо. Пошли? Пошли. Сомневаться в сказанном было не принято, потому что пойманному на лжи больше никогда доверять не будут, и он станет изгоем. Если кто-то попадал в беду, помогать ему шли сразу и всем миром.

Он и понятия не имел о пятнадцати годах предыстории, начиная с явно вымышленного инцидента в Тонкинском заливе, и первых морских пехотинцев, ступивших на землю Кохинхины — и заканчивая позором Майского наступления с танками на улицах Сайгона — чужими танками. Он понятия не имел что происходило в это время в Соединенных Штатах, до них долетали только отголоски. Движение хиппи. Мирный караван и дождь боевых медалей на ступенях Капитолия. Расовые беспорядки. Политические убийства. Массовое движение за мир, доктор Спок, всемирно известный педиатр, на книжках которого выросло целое поколение американцев — свидетельствует против войны, он говорит — я не хочу, чтобы дети, которых я помогал растить — ни становились убийцами, ни становились жертвами. Падение доверия к власти и дефициты бюджета. Угроза большой войны. Джейн Фонда по прозвищу Джейн-Ханой на сидении противоавиационной установки Гочкис. Тоннель, в котором нет ничего кроме тьмы[33].