Дама пик

Сидя во главе стола, сервированного посудой с золотыми узорами, в большом, сверкающем позолотой ресторанном зале недавно отремонтированного отеля “Мерис”, председатель разглагольствовал перед аудиторией, состоящей из элиты зарубежных журналистов. Франсис, его помощник, сидевший на другом конце стола, глядел на него с восхищением, которое одновременно льстило председателю и раздражало его.

Как это случалось все чаще и чаще, он принялся на автомате рассуждать о международных проблемах, тогда как его мысли были далеки и от этого зала, и от приема.

Председатель любил Франсиса. Хотел бы он, чтобы сын Эрве, этот неудачник, походил на него. У Франсиса было множество достоинств, ум и хорошее происхождение, хотя ему немного недоставало воображения и твердости характера. Ничего, со временем он сможет компенсировать эти недостатки работой и накопленным опытом. Как ему удалось заполучить такую роскошную женщину, пусть и старше его на несколько лет? И что она в нем нашла? Загадка. Он красив как бог, но в постели наверняка не умеет проявить инициативу. Он подумал, что ее опыта, по всей видимости, хватает на двоих, и эта мысль возбудила его. А тем временем он все говорил и говорил – о МЕРКОСУР [4], о сдержанном отношении Бразилии и Мексики к Соединенным Штатам и пока слишком непрочных связях между Южноамериканским рынком и странами Центральной и Восточной Европы. Она сидела рядом с мужем, в простом черном платье, явно заоблачно дорогом. Франсис богат, а его отец – щедрый спонсор партии председателя.

Сын председателя тоже сидел на другом конце стола, между двумя женами дипломатов. Этот кретин не в состоянии развлечь даже таких гусынь. Он часто поглядывал на отца с плохо скрываемой скукой, а обе соседки практически повернулись к нему спиной.

Председатель сдержал раздражение и снова сосредоточил внимание на жене Франсиса.

Она смотрела ему прямо в глаза с полуулыбкой. Он почувствовал, как ускорилось сердцебиение и напрягся член. Старый лев просыпается, подумал он. Уж я тебя побалую, моя газель.

Она развлекалась. Она давно привыкла к тому, что нравится мужчинам. Переспит ли она с ним сегодня ночью?

Из-за протокольной ошибки она оказалась за столом рядом с мужем. Она слегка подвинула ногу и, даже не прикасаясь к его бедру, ощутила идущее от Франсиса тепло. И тут же по ее телу пробежала дрожь. На несколько секунд она прикрыла глаза, потом снова открыла и шире улыбнулась Царю-Ворону.

Потом наклонилась к уху Франсиса.

– Я не очень хорошо себя чувствую, – прошептала она.

Он занервничал, почувствовав себя неловко: она оторвала его от беседы с директором теленовостей.

– Проводить тебя?

– Нет. Я еще немного посижу, и если не станет лучше, вызову такси.

Он погладил под столом ее руку, легко коснулся бедра, проявив сдержанность, которая всегда ее забавляла.

Она выпила полстакана воды и стала рассматривать содержимое тарелки, к которому даже не притронулась. Там было что-то красное, зеленое, тонкая изогнутая золотистая корочка, охряные брызги соуса в центре фарфоровой тарелки. Наверное, это вкусно, но есть она не хотела. Сегодня вечером она никого не убьет, однако это не значит, что ее охота закончена.

– Я вернусь рано, – прошептал он.

– Не делай этого из-за меня, – ответила она так же тихо. – Приму снотворное и усну. Я знаю, что у тебя важные встречи. Так что не волнуйся. Я пришлю эсэмэску, напишу, как себя чувствую.

Она увидела, с каким облегчением Франсис расслабился. Предсказуемость реакций добавляла ему очарования. Он мечтал о должности посла в Вашингтоне и тратил уйму энергии на установление нужных связей, рассчитывая, что лет этак через десять ему этот пост предложат. Если это получится, он докажет отцу, что был прав, пойдя в политику, а не в бизнес. Его прадедушка руководил французским посольством в Вашингтоне в те времена, когда статус посла еще давал власть и известность.

Для него это было очень важно, и она поможет ему всем, что в ее силах.

После ужина он встретится со своими контактами – французскими и зарубежными. К этому времени председатель уже давно уйдет. Как и она. Франсис не вернется до часа, а то и до двух ночи. Она будет дома значительно раньше.

Жаннетта лежала на кровати в одежде. Зоэ спала, и, сосредоточившись, Жаннетта могла через тонкую перегородку слышать дыхание малышки. Они вместе поужинали вермишелью-алфавитом с маслом и ветчиной.

Уложив дочку, Жаннетта отправила в машину белье; не гладя, спрятала в шкаф прошлую порцию стирки, починила протекающий кран. Она устала и чувствовала себя одинокой и печальной. Это и есть жизнь в тридцать четыре года? Хорошо хоть работа время от времени приносила удовлетворение, чего лишены многие знакомые ей женщины, да и мужчины тоже.

Она достала из-под раковины бутылку вина, которую несколько месяцев назад принесли друзья мужа. Открыла и налила себе бокал, потом еще один. Жаннетта не слишком любила вино и пила очень мало, но сегодня вечером легкое головокружение и тепло, разливающееся по телу, были ей приятны.