Данте

Я вдруг чётко осознаю, что время, проведённое рядом с Денисом, необратимо растапливало моё ледяное сердце по отношению к нему.

И стоит признаться себе, что не смогу от него уйти. Не смогу от него отказаться. И не хочу.

Сегодняшний порыв уйти – это всего лишь обида и желание показать ему, как сильно он привязан ко мне. Я знаю, что мой уход причинил бы ему боль. Сильную боль. И неосознанно я хотела сделать ему больно.

Боже мой, да я страшный человек.

– Ты не ушла, – говорит он резким тоном.

Я вздрагиваю и киваю.

– Что ж, я рад, – произносит сухо и скрывается в душевой.

Я слышу, что он включил воду.

Рад? И на этом всё?

Хмурюсь и чувствую разочарование.

Сажусь на скамью и жду его. Хорошо, что никого здесь больше нет. Никто не увидит моих слёз.

Опять отчего-то мне обидно за себя.

Глава 27

ДАНТЕ

Когда мы возвращаемся домой, и я вижу наведённый Ангелом бардак: разбросанные вещи, собранные сумки и раскрытые чемоданы, наполненные её вещами, меня вновь охватывает дикая ярость.

Понимаю, что сам виноват в её порыве немедленно уйти. Я давно утратил бесценное качество как терпение. В гневе я похож на чудовище. Немудрено, что моя девочка испугалась.

Если уж матёрые мужики стараются держаться от меня подальше, когда я не в себе, то, что тогда говорить о юном и невинном создании?

Хорошо, что она рассказала о сборах.

Титаническим усилием воли беру себя в руки и смотрю на Ангела.

Её глаза цвета моря широко распахиваются, зрачки расширяются. Она видит, что я вновь впадаю в безумство, замирает, делает шаг назад и упирается спиной в стену. Она словно загнанный в угол зверёк, перед которым застыл в прыжке опасный хищник.

Мы долго смотрим друг на друга. Напряжение между нами потрескивает и вот-вот вспыхнет, как костёр, в который плеснут добрую порцию керосина.

– Денис… Я же рассказала тебе, что хотела уйти… – пытается она снова объясниться. Голос дрожит, в глазах я вижу страх.

Проклятье!

Она пытается убежать, но оказывается в моих объятиях в мгновение ока.

Она даже ахнуть не успевает, как накрываю её губы своими разбитыми и всё ещё с привкусом крови губами.

Запускаю одну руку в её волосы, другой надавливаю на поясницу, заставляя девушку теснее прижаться к моему уже поднявшемуся члену.

Целую её, словно умру без её губ, без её сладкого и желанного дыхания, без её тепла и мягкости. Так долго мы были в разлуке, что у меня срывает тормоза.

Она хватается за мою футболку и отвечает на поцелуй.

О, да-а-а…

Моя. Только моя. Желанная. Единственная. Родная.

Я настоящий мудак, что напугал её. Как конченый придурок и урод разозлился на её маленький обман. Да и обман ли это был? Нет. Она защищала себя. И правильно сделала. Без драм, истерик. Всё правильно, родная моя. Это я болван.

И я пью её, пью из неё, ласкаю языком её податливые губы и так крепко, сильно и яростно целую, что обоим трудно дышать, воздуха не хватает.

– Ты не должна меня бояться, Ангел, – шепчу ей в губы, оторвавшись на миг. Мы оба глубоко дышим. – Я никогда не причиню тебя вреда. И я прощу тебе всё, родная… И эти чёртовы таблетки… Это ты прости меня. Это я виноват. Из-за меня всё, Ангел. Прости, любимая… Прости, если сможешь.

Она улыбается, в глазах за линзами очков больше нет страха и ужаса, лишь желание.

Её нежные пальцы касаются моих волос, гладят мою шею, спускаются и ложатся на плечи. Трогает меня почти маниакально, словно тоже не может насытиться ощущениями.

– Спасибо, – шепчет она в ответ с огромным облегчением.

И я целую её снова. Вновь оторвавшись всего на миг от сладких губ, произношу, словно клятву:

– Я очень люблю тебя, мой Ангел.

Мгновение она с лёгким замешательством смотрит в мои глаза, затем за волосы тянет мою голову вниз и уже сама целует.

– И я тебя… – вдруг слышу её очень тихие слова.

Я рычу, и яростно врываюсь в её вкусный рот, срывая и вкушая свою личную победу с её языка.

– Я давно не был внутри тебя, сладкая… – произношу тяжело дыша.

Она кивает, и я любуюсь её румяным от смущения и одновременно от желания прекрасным лицом.

Снимаю с неё очки и практически хватаю её за мягкую попку, будто дикарь. Она обвивает меня ногами, и я буквально мчусь в спальню.

Практически бросаю её на кровать и она, как и я начинает быстро раздеваться.

Одежда летит на пол. Никакого романтического стриптиза. Есть лишь голод.

Бесстыдно разводит ноги, и я не могу оторвать взгляда от моей прекрасной женщины.

Лицо Ангела сильнее раскраснелось. Она смущена, но сексуальный голод её терзает не меньше меня.

И я наваливаюсь на неё, как маньяк, нашедший свою идеальную жертву, вцепляюсь в неё точно последний безумец.

Во мне растёт яростная потребность прямо сейчас завладеть каждой клеткой её прекрасного тела. Просочиться к ней под кожу, навсегда поселиться в её мыслях. Стать для неё всем.

Пожираю её сладкий рот, кусаю, чуть ли не до крови её полные и податливые губы. Сливаюсь языком с её жаром.

Одну руку кладу на её горло, чуть сжимаю, чтобы ощущать, «слышать» её бешено бьющийся пульс.