Дар Демона

— Я… я понимаю и говорю, великий Уррий, — прошептала Нисса, не отводя глаз от Существа. — Я…я… — она потерянно оглянулась на Арона, не в силах решить, что следует сказать или сделать.

— Великий Уррий? — переспросил Арон, поскольку Существо тоже казалось смущенным подобным обращением. — Ты знаешь его имя?

— Н-нет, — девушка, решившись, сделала шаг вперед и медленно протянула руку к Существу. То не шевелилось, и Нисса, осмелев, снова погладила теплую чешую. — Это титул. Он означает — «Дар Богини».

— Ты видел Меня прежде? — спросило Существо, стараясь при произнесении слов не открывать рот широко. Арон еще в первый день знакомства объяснил ему, что частокол зубов людей смущает. Существо прониклось и даже философски согласилось, что смущение неизбежно: ведь сравнение слишком явно в пользу Существа. Конечно, двуногие стыдятся своего несовершенства.

— Н-нет, не видела, великий Уррий, — с запинкой ответила Нисса. — Но почему… почему ты обращаешься ко мне как к мужчине?

— Я говорю неправильно? — удивилось Существо.

— Нисса имеет в виду, что она женщина, к женщине нужно обращаться в женском роде, — вмешался Арон, пряча усмешку.

— Что значит — «женщина»? — Существо выскользнуло из-под руки Ниссы и, сделав вокруг девушки круг, остановилось все также напротив, но теперь Нисса оказалась в кольце его тела. — Зачем нужна «женщина»?

— Женщины отличаются тем, что могут производить на свет новых маленьких людей, — любезно пояснил северянин.

— А куда деваются прежние? — полюбопытствовало Существо.

— Стареют и умирают, — ответил Арон.

— О, — ошеломленно проговорило Существо. — Я не знало этого, — и добавило с искренним сожалением. — Прежде Я даже не задумывалось, откуда берутся новые двуногие. Мне жаль, что Время владеет вами.

— Благодарю за сочувствие, — с серьезным видом проговорил Арон. — Кстати, у этой женщины есть имя — Нисса. Иногда она будет приходить к тебе, со мной или без меня.

— И полировать Мне чешую? — с надеждой уточнило Существо. — И смазывать ее ароматным маслом? И говорить, какое Я красивое и сильное? И отвечать на Мои вопросы? Правда?

— Хм, — Арон бросил быстрый взгляд на девушку, с прежним зачарованным видом смотревшую на Существо. — Нисса?

— Да, господин? — она моргнула, возвращаясь в реальность, и торопливо поклонилось Существу. — Конечно, Великий Уррий. Я буду делать так, как ты хочешь. Если… если господин не скажет иначе, — уточнила она, робко взглянув на Арона.

— Господин не скажет, — согласился он, улыбнувшись искренней радости Существа. Казалось невероятным, как легко можно было прочитать все эмоции в этих больших желтых глазах, в движении мимических мышц под чешуей морды. Легче даже, чем у человека. Странно, что Мэль, при всей своей проницательности, увидел в Существе только чудовище, не заметив практически человеческий разум.

— Ты сказала, что Уррий означает Дар Богини, — проговорил Арон, когда они уже поднялись в крепость, оставив Существо с его обедом, только что принесенным слугами. — О какой Богине ты говорила?

Они стояли вдвоем на самом верху башни, на небольшой смотровой платформе. Помимо того, что Арону здесь просто нравилось, ему хотелось понаблюдать за реакцией рабыни на головокружительную высоту. Нисса не выглядела испуганной, осматривалась вокруг с плохо скрытым любопытством. Видно было, как ей хочется подойти к самому краю, заглянуть в проем бойницы, но без разрешения господина она не смела, а спросить, кажется, стеснялась.

— Я говорила о Великой Матери, — Нисса прижала сложенные ладони к сердцу в молитвенном жесте.

— Никогда не слышал, чтобы Богиня даровала что-то обычным людям, а не своим Дочерям, — недоверчиво проговорил Арон.

Нисса кивнула:

— Это так, господин. Ее дары — очень редкое событие, но даже в пустыне Аккачи порой идет дождь.

— Один раз в пятьдесят лет? — не удержался Арон.

— Нет, господин, — серьезно возразила девушка. — Один раз в пятьсот. Но это случается. Как и дар Богини.

— Как это произошло?

— На рассвете самого длинного дня в году, — размеренно заговорила Нисса, словно рассказывая легенду, — на алтаре главного святилища Великой Матери появилось яйцо размером с голову взрослого мужчины. Скорлупа его отливала серебром, а по поверхности расходились узоры, светящиеся багрянцем. Когда солнце поднялось в зенит, скорлупа раскололась, и Уррий появился на свет.

— И что произошло потом? — полюбопытствовал Арон, мысленно порадовавшись своей идее взять Существо в крепость. Великая Мать была одной из немногих божественных сущностей — иногда так вовсе единственной — к которой он испытывал положительные эмоции. Не то чтобы поклонялся, скорее искренне уважал. Даже любил, наверное, — как можно любить море, лес или небо. Все же, если бы не Ее Дочери, мальчишка по имени Арон Тонгил сгинул бы больше двадцати зим назад.