Дар Демона

— Я не смог узнать, случился ли между ними настоящий роман, или с самого начала это был своего рода договор. Но когда твоя мать зачала, Тонгил сумел сделать так, чтобы тар Мэлгон женился на Тери. Опять же не знаю, была ли это манипуляция сознанием, любовный приворот либо что-то иное, я не маг. Но это не была настоящая любовь. Твоя мать из дворянского рода, Альмар, но разорившегося. Она не могла принести тару Мэлгону ни приданного, ни полезных связей, ни титула; ничего, кроме своей красоты. Люди положения тара Мэлгона могут брать таких женщин в наложницы, но женятся они на других.

Ожидаемо случился скандал, но подозрительно быстро затих. Кстати, ты на два месяца старше, чем считаешь: Мэлгоны не могли допустить, чтобы наследник родился через семь месяцев после свадьбы. Тем не менее, тар Мэлгон искренне убежден, что ты его ребенок.

— Я не похож на отца… на тара Мэлгона, — неожиданно для себя проговорил Альмар. — Мама говорила, что я пошел в ее родню.

— Ее родни я не видел, — полукровка усмехнулся. — Но на Арона ты походишь даже очень.

Альмар опустил голову, пытаясь мысленно представить господина Тонгила. Цвет волос, цвет глаз, — да, это соответствовало. Остальное? Вот если бы можно было положить два портрета рядом — его и мага — чтобы сравнить…

— Пока все звучало довольно невинно, верно? — мягко проговорил Митрил. — Маг решил позаботиться о судьбе бывшей любовницы и их ребенка. Почти благородно, если забыть, что забота получилась за чужой счет.

Мальчик сглотнул. Если полуэльф не обманывает, то он — просто кукушонок, подкинутый в чужое гнездо.

— Арон не забыл о тебе и после рождения, — продолжил полуэльф. — Мои люди определили, что Темный сумел ввести в дом Мэлгонов осведомителей — наблюдать и докладывать. Среди слуг, среди свиты. Среди охраны… — полукровка сделал паузу, и Альмар поежился под его пристальным взглядом.

— Человек, который защитил меня в храме Солнечного, — проговорил мальчик тихо. — Он…?

— Клановец, — согласно кивнул полукровка, — работавший на Тонгила.

— Он выжил?

— Не знаю, — Митрил пожал плечами. — Не интересовался.

Альмар снова опустил голову, продолжая молча слушать.

— Шли годы, ты рос, Тонгил набирал силу. Четыре года назад он убил прежнего Великого и перенял его титул, с ним — владения и богатство. Стал главой Ковена… Ты знаешь, Альмар, что в ученики берут с восьми лет. Бывает, даже раньше. Тонгил мог бы забрать тебя еще два года назад, если бы планировал именно это.

Полуэльф сделал короткую паузы, и Альмар сжался, чувствуя, что продолжение… продолжение ему понравится еще меньше.

— Около месяца назад с Тонгилом произошел… несчастный случай. Магия может быть опасна, Альмар, даже для самых опытных адептов. Тонгил частично потерял память. Не Силу, но память того, как с последней работать. Это так же страшно для мага, как для воина остаться без рук. И знаешь, каким оказался один из первых его вопросов ко мне после того, как я узнал о произошедшем несчастье? Тонгил спросил, если ли у него дети? Понимаешь?

Альмар медленно покачал головой. Хотя это было неправдой. Он начал понимать.

— Тебе рассказывали сказки, Альмар, когда ты был маленький? Страшные истории про Темных колдунов, которые используют непослушных детей в своих бесовских ритуалах или пускают их на части для зелий? Любимая тема всех нянек и почти правда. Только дети должны быть родными по крови.

— Он мог… раз мой Дар открылся, мог просто решить взять меня в ученики. Без… без этого, — неуверенно проговорил мальчик.

Полуэльф задумчиво кивнул:

— Альмар, а зачем маги вообще берут учеников?

— Но… — мальчик недоуменно уставился на Митрила, не понимая вопроса. — Но так все делают. Все маги.

— У всего есть причина, — возразил тот. — Человек ест, потому что голоден, женится, полюбив либо просто устав быть в одиночестве и желая завести потомство. Но зачем магу брать учеников? Зачем тратить драгоценное время на вбивание в них основ магии, зачем создавать себе конкурентов? Для чего?

Альмар нахмурился.

— Родители платят за обучение, — сказал он наконец. — И, наверное, это повышает статус мага. Я не знаю…

— Насчет первого — да, у Светлых так заведено. Но ведь берут учеников и из бедных семей. А ученики-Темные — и вовсе в большинстве беглецы, которым нечем платить. Как ты, например. — Митрил наклонился вперед, криво улыбаясь.

— Деньги, статус — это второстепенно. Все дело в сырой Силе. У детей ее много, они еще не умеют ею управлять. Чем слабее одарен взрослый маг, тем больше он нуждается в заемной Силе, тем больше у него учеников и подмастерьев. Это и есть настоящая плата за обучение, как среди Светлых, так и среди Темных. Это не обсуждают вслух, но это не тайна.

— Курумо… настоящий Курумо говорил мне, что господин Тонгил никогда не брал учеников, — сказал Альмар.