Дар миротворца (СИ)

– У нас не только говорят, а бьются уже, – сказал Асмир, и глаза его погрустнели. – Вы, должно быть, знаете, что междоусобицы в Мельвии не редкость. Лодор, предводитель Братства Волка из соседнего Суммана, вызвал на поединок Ификла, предводителя Братства Тура из нашего Герсаима. В Суммане любят Сильвиру и требуют от князя заключить с нею союз. А у нас её… гхм, недолюбливают. Братства Ификла и Лодора всегда друг на друга зубы точили, до кровавых драк дело нередко доходило. А сейчас, когда Лодор потребовал поддержать Сильвиру против нового короля, а Ификл выступил за союз с тем самым королём – новой крови не избежать. Будет поединок. Если останетесь у нас до послезавтра, то сами поглядите, как лучшие воины Мельвии решают спор. Особой остроты придаёт то, что на сей раз будут биться сами предводители братств – Ификл и Лодор, в прошлом – побратимы, вместе ходившие в походы против хадамартской нечисти.

– Биться будут насмерть или только до первой крови? – спросил Сурок.

– Хе-хе, скажешь тоже! – усмехнулся Асмир. – Ты мельвийскую секиру в руках держал, воитель? Зайдёшь ко мне – посмотришь. Хе-хе, в таком поединке, брат, первая кровь – она же и последняя. Словом, славный будет бой. И печальный.

– А что будет, если победит… ну, тот, который за Сильвиру? – робко спросил Ильмар.

– Лодор? О, победа придаст ему столько спеси, что он пойдёт собирать людей по всей Мельвии, чтобы выступить на помощь Сильвире с немалым войском. Сторонники Ификла им этого не спустят. Пойдут мстить. Ясное дело, кончится всё резнёй.

– А если победит Ификл? – спросил Марк.

– Тогда его люди потребуют от братства Лодора, чтобы те отвергли Сильвиру и признали нового короля Амархтона. Те, ясное дело, откажутся и возьмутся за оружие. Что так, что эдак резни не миновать, – заключил Асмир. – А если случится так, что названные братья друг друга зарубят, то их сторонники начнут решать, кто честно дрался, а кто по-даймонски. А такие споры у них всегда кровью заканчиваются.

– Дикари какие-то, – бросила Эльмика, не задумываясь, что может оскорбить чувства мельвийца, чтящего законы чести своего края.

Кузнец не обиделся.

– Легко тебе, высокородная волшебница, со своего мелисского огорода нас, варваров, судить. А нам иначе никак не выжить. Сорок лет Хадамарт нас изжить пытается, да только всякий раз его даймоны о наши щиты зубы обламывали. Но когда среди нас появлялся предатель – вот тогда и постигали нас беды похуже всякого мора. Вот и сейчас – один кличет Мельвию за новоявленного, никому неведомого короля, другой – за прежнюю королеву-предательницу. Каждый называет свой призыв «волей Всевышнего», каждый клянётся, что именно он идёт Путём Истины. Как разрешить такой спор, если не по законам чести? Воин с душонкой обманщика и предателя на честном поединке мигом своё нутро обнажит.

– Значит ли это, что Лодора у вас считают предателем только потому, что он за Сильвиру? – решился задать опасный вопрос Марк.

Асмир посмотрел на него с настороженностью и одновременно с уважением.

– Остры твои слова, миротворец Маркос. Буду честен с тобой: Сильвиру я не жалую. Она предала Мельвию ещё тогда, когда воссела на престол Южного Королевства, а не отреклась от него ради возвращения в свой родной край. И Лодор предатель, если под крыло предательницы хочет Мельвию затянуть. Но на то и поединок, чтобы он смог доказать, что именно в его сердце вложил Всевышний истинный путь для нашего княжества.

Марк молча обдумывал услышанное, чувствуя в груди странное беспокойство. Он внезапно проникся этим суровым краем, как будто был знаком с ним давно. В этой предгорной долине он ощутил что-то близкое и родное, словно с нею была связана его судьба.

– Есть ли смысл попытаться отговорить Ификла и Лодора от поединка? – спросил он.

Кузнец лукаво усмехнулся.

– Э-э, я знал, что ты это спросишь, миротворец! Нет, друг. Такие поединки в Мельвии запрещены и князем, и храмовниками. Если уж их запреты не помогают, то тебя и подавно никто слушать не станет. Когда на кону честь братства, названные братья скорее тебя зарежут, чем от боя откажутся.

– Ясно, – ответил Марк, унимая свой странный порыв. – Скажи ещё, почтенный Асмир, где здесь можно ночь провести?

– В любом доме, – кузнец гостеприимно развёл руки. – Да хоть бы и в моём! Идёмте. Для хороших гостей у меня всегда свободный угол найдётся.

***

Далеко не все мельвийцы были рыжеволосыми, как самая знаменитая представительница их рода – королева Сильвира. В Герсаиме встречались и тёмно, и светловолосые жители, хотя чаще всего преобладал именно рыжеватый оттенок: от тёмно-каштанового до огненно-красного.