Дар миротворца (СИ)

Но даже сейчас, в белом платье, расшитом красными бусинками, словно клюква на снегу, с лиственным венцом на голове, Амарта пугала этих людей. Хотя, скорее всего, их пугала не сама чародейка, а то вопиющее действо, в которое они были вовлечены. Эфай, пожалуй, был единственным, кто сохранял спокойствие и даже наслаждался происходящим, насколько это было возможно в его больном состоянии. Поначалу его поддерживал под руку один из послушников, но вскоре отшельник приноровился самостоятельно стоять на ногах, опираясь на свой меч-посох. В белых одеждах, с венцом на голове он выглядел величественно и благородно, как настоящий рыцарь.

«Чего они боятся? Что их назовут еретиками? Вздор, какой вздор!»

Амарте казались смешными страхи храмовников, по сравнению с её собственными страхами. С минуты на минуту должны были явиться её палачи, а в том, что задумка с бракосочетанием её спасет, не был уверен и сам Эфай. И сколько бы не убеждала себя Амарта, что всё это – лишь ничем не обременяющий её брак по расчёту, какие заключаются в Каллирое каждый день, теперь она боялась его потерять. Она боялась смерти, боялась гибели Эфая, боялась, что их насильно разлучат или, что хуже того – сам Эфай настоит на том, чтобы они расстались во имя её безопасности. Она заставляла себя не принимать всерьёз эти признания в вечной любви, эти клятвенные обещания заботы и верности, и вместе с тем содрогалась от ужаса потерять то, что приобрела, испытывая дикое стремление до последнего вздоха защищать свой брак от этого чужого, враждебного и ей, и Эфаю духа непримиримости и фанатизма, каким и сама была одержима когда-то.

Её отец, называвший себя тёмным князем Эребом, не собирался выдавать её замуж. С самого детства она была предназначена для мести. Тем не менее, она умела соблазнять мужчин и использовать их в своих целях, и отклонила не одно предложение руки и сердца от важных в Амархтоне людей. Порой случались и весьма выгодные предложения, и вздумай Амарта выйти замуж, она сумела бы убедить отца, что формальный брак не только не помешает исполнению её обетов мести, но и будет весьма полезен в этом деле. Но выбор свой она так и не сделала. Наверное потому, что вовремя сумела распознать, для чего в действительности нужна была её женихам дочь тёмного князя Эреба Амархтонского. Сын самого влиятельного в то время архимага Калида хотел брака с Амартой исключительно для того, чтобы насолить своему отцу, который терпеть не мог семейство Эреба. Сын главы почётного легиона Тёмного Круга был обыкновенным дураком, которому взбрело в голову, что невеста, овеянная столь страшной молвой, поможет ему заслужить уважение начальства и суеверный страх подчинённых. Глава Гильдии Торговцев, богатейший купец Амархтона, счёл брак с дочерью архимага Эреба лучшим способом войти в Тёмный Круг. Архимаг Дарет, тайно предлагавший ей руку и сердце, был просто падким на мрачных, жестоких девиц, к тому же – трижды овдовевшим. Спиромаг Хоркис… пожалуй, был единственным, кто ценил в ней её личные качества, но брак с ним означал для Амарты стать подопытной зверушкой в его диких экспериментах в постижении таинства смерти.

А сейчас… сейчас она стала женой бродяги-отшельника, имущество которого составлял один-единственный меч, да пещера, где-то в далёких песках Фарана. И, как ни странно, чувствовала бы себя счастливой, если бы не страшное предчувствие злого рока, который должен всё оборвать…

Когда церемония закончилась, и Даная вызвалась сбегать за вином и закуской для брачного пира, послышались топот и ржание коней. В окно Амарта увидела, как спешились всадники и тотчас направились к дверям в напряжённом предбоевом запале. Их было где-то полторы дюжины, все при оружии и в доспехах. Тёмно-красные плащи секуторов смешались с тёмно-коричневыми накидками морфелонцев.

Властно, по-хозяйски ввалившись в дом, Радагар остановился, глядя на присутствующих с тщательно скрываемым изумлением и яростью. Амарта не сомневалась, что его люди, наблюдавшие за домом, успели ему всё рассказать, но, видимо, их слова показались старшему секутору слишком невероятными. Даже сейчас, когда он воочию убедился в том, что коварная дочь Эреба, трижды ускользавшая из его рук, – отныне законная супруга легендарного Фосфероса, ему потребовалось несколько секунд, чтобы совладать с порывом выхватить меч и закончить всё одним-единственным ударом.

Неловкую паузу заполнил пожилой кряжистый рыцарь в панцирном нагруднике с выгравированным изображением семисвечника – символом самого древнего в Каллирое рыцарского ордена – Ордена хранителей традиций: